"Spordileht" от 28.06.82
(продолжение)
Я не видел своими глазами поражений в Праге, Варне и Мюнхене и не берусь судить о том, как и почему мы сдали позиции, завоеванные выдающимися советскими волейболистами Якушевым, Щагиным, Ревой, Саввиным, Ульяновым, Ворониным, Эйнгорном, Фасаховым, Чесноковым, Мондзолевским, Коваленко, Бугаенковым, Поярковым... А вот в Мексике и Монреале я был. Говорят, кто старое помянет, тому глаз вон. Но если мы не будем говорить о сборной 1973-1976 годов, мы не сможем понять характер нашей сборной за последние пять сезонов, те изменения, которые произошли с игроками этой команды. Сборная, в которую меня пригласили в 1973 году, разделилась на две неравные группы: представители ЦСКА и остальные. Я, Сапрыкин и Визжачев были из Ленинграда, Миша Россов из рижского "Радиотехника". Мы были среди «остальных». Но это было не единственное отличие в команде. Одни были корифеями, другие — кандидатами в корифеи, остальные считались случайными людьми. Очевидно, что такая "классификация" не способствовала дружбе и взаимопониманию.
В преддверии чемпионата мира в Мексике стартовая шестерка выглядела следующим образом: Визжачев, Сапрыкин, Россов, Зайцев, Зайко и Полищук. Первые четверо были профсоюзным спортсменами, двое из ЦСКА. В этом составе мы полгода побеждали всех, но потом проиграли сборной Чехословакии на турнире в Польше. Нас посадили на скамейку запасных, а в Мексике под флагом СССР играл фактически ЦСКА плюс Владимир Чернышов из МВТУ. На предварительном этапе тренер польской команды Хуберт Вагнер неожиданно выставил против нас новый состав, и он уничтожил нашу стартовую шестерку за 15 минут. Тогда наш главный тренер Юрий Чесноков тоже решился на ход конём и выпустил на поле Александра Визжачева, Александра Сапрыкина и меня. Мы были рады, что настал наш черёд, и мы быстро выиграли вторую партию. Но дальше играть не смогли. «Все, ребята, спасибо», — сказал тренер. «Вы сделал свою работу, садитесь». В тот вечер наша команда проиграла со счетом 1:3. Позже, в финальной части турнира, меня иногда выпускали. Но когда что-то шло не так, меня демонстративно отправляли на скамейку запасных. Я сейчас не ищу виновника этих поражений, не хочу сказать, что это тренер Ю.Чесноков проиграл чемпионат мира, а затем и Олимпиаду. Всегда выигрывает и проигрывает вся команда, это нерушимый моральный закон.
Мне приходилось после Монреаля читать, что финальный матч Олимпиады Польше проиграли Зайцев и Чернышов. Один в решающий момент четвертой партии делал слишком высокий пас другому, а тот отправлял мяч в блок или аут. Но Хуберт Вагнер высказал совершенно иное мнение. Однажды, вспоминая Монреаль, он сказал ленинградскому журналисту: «Олимпиаду в Монреале проиграли не Чернышов и Зайцев, это тактическое поражение. Мы усложнили вам приём мяча с помощью хитрых подач. Зайцев мог отдать пас только в четвертую зону, но мы ее закрыли блоком. Должен отметить, что советская сборная опоздала на несколько лет с переходом к современной быстрой игре. Первыми это сделали японцы в начале семидесятых, потом мы, потом кубинцы.»
К Монреалю время заставило Ю.Чеснокова начать перевод команды с рельсов академического, рационального силового волейбола на путь современной быстрой комбинационной игры. Вполне возможно, что в глубине души он в это не верил, но строил игру и подбирал игроков в духе новых требований. Практически все сильнейшие советские волейболисты отправились в Монреаль в составе олимпийской сборной. На мой взгляд, по подбору игроков и их индивидуальному мастерству мы превосходилили всех, включая поляков. Но олимпийскими чемпионами стали они, а не мы. Почему? Попытка ответить на этот вопрос может занять несколько диссертаций. Но ответ может быть и очень кратким: в нашей команде не было единства.
На фото: Советские волейболисты провели такую ​​быструю комбинацию, что болгары не успели сделать нормальный блок. ОЛЕГ МОЛИБОГА пробил мяч справа мимо них.

ХЕЛАВИСА 1999

The Times сегодня.

Daily Express сегодня.

Guitar World June 2025.

Guitar World June 2025.

Guitar World June 2025.

George Harrison - Dark Horse(1974)