Умер Максим Капитановский

Скорблю вместе с вами...

Земля ему пухом. Соболезнования близким.

Царствие Вам небесное, Максим. А а нами и с теми, кто после нас останутся Ваши книги и фильмы.

...

Светлая память...

Жаль. Очень.

На всякий случай, еще раз.

Панихида состоится во вторник, 18 сентября, в 10 утра у морга городской клинической больницы 59.
Адрес больницы: ул. Достоевская д.4 корпус 3.

...

Грустно...

2Corvin:

>Адрес больницы: ул. Достоевская д.4 корпус 3.
Ваще, улица кой-кого, т.е. Достоевского.

2VeeJayMan:

>Ваще, улица кой-кого, т.е. Достоевского.

Спасибо за найденную опечатку.
Подправил в тексте новости.

R.I.P.

Игорь Дегтярюк рассказывает про Максима Капитановского

Группа «Второе Дыхание» была, безусловно, самой модной и продвинутой столичной рок-командой начала 70-х годов. Гитарист Игорь Дегтярюк играл громче всех в Москве, басист Николай Ширяев – техничнее всех, а барабанщик Максим Капитановский – быстрее всех. Трое красавцев и одевались в то время моднее других.

«Это было во времена «Второго Дыхания», – так говорят старые хиппаны, когда хотят подчеркнуть, что то или иное событие произошло в первые годы 70-х …

К сожалению, оригинальный состав «Второго Дыхания» просуществовал всего несколько лет. Но с тех пор, как он распался, рокенрольный народ охватила мечта о том, чтобы группа однажды собралась вновь. «Второе Дыхание» действительно несколько раз снова собиралось вместе, но никогда – в том самом первом, легендарном варианте. А теперь, после смертей Николая Ширяева и Максима Капитановского, эта мечта стала просто неосуществимой.

Вместе с гитаристом Игорем Дегтярюком мы сегодня вспоминаем Максима Капитановского, барабанщика легендарной группы:

- «Второе Дыхание» родилось на факультете журналистики в 1970 году. Мы с Максимом как-то стояли под центральной лестницей и советовались, как назвать группу, и решили, что это будет «Второе Дыхание».

А началось все с того, что я, закончив школу, поступил в музыкальное училище, в «Ипполитовку», но учиться не стал, потому что классическая музыка меня совершенно не интересовала. Поэтому я ушел оттуда и поступил в МГУ на факультет журналистики. Так случилось, что еще учась в 10 классе, я начал работать на телевидении. Тогда на Шаболовке была программа «Эстафета новостей», и я делал репортажи о Москве.

Итак, поступил я на журфак, но на вечернее отделение, потому что, сдавая экзамены на дневное, я написал сочинение на «двойку».

Через полгода я перевелся на дневное отделение. Тогда же я начал играть в группе, которая называлась «Путники». Репетировали мы еще не на журфаке, а в Всполном переулке, рядом с домом Берии – на последнем этаже дома, который стоял напротив. Я играл на бас-гитаре, а на гитаре – Виссарион Меркулов, внук того самого Завенягина и того самого Меркулова.

В «Путниках» были еще Дарик Щукин и Володя Хлебников. Дарик Щукин был очень интересный человек. У него был очень хороший голос. Позже мы вместе с ним учились в Гнесинском училище. Потом он работал в кабаке, женился, жил где-то на площади Коммуны, но его дальнейшая судьба мне неизвестна… Володя Хлебников учился на химическом факультете МГУ, он – очень талантливый человек и в последствии стал кандидатом наук.

Но нам все время не везло с барабанщиками. То у нас был Володя Чугреев, то Володя Дудко, то кто-то еще.

Первый раз мы выступили в 1969 году в Белых Столбах, что по Павелецкой дороге, в клубе кирпичного завода. Потом нас заприметил один деловой человек, который работал в МИДе, и сделал нам ангажемент в Щелково, где мы играли на танцах. Это было, конечно, здорово. И, надо сказать, что нас там до сих пор помнят. «Путники» исполняли песни только на русском языке. Мы играли, например, «Birthday» с такими словами:

«День рожденья! Невзгоды отбросьте!
День рожденья! Ждем вас в гости!
Ждем с нетерпеньем! День рожденья!..»

В августе 1970 года, когда «Путники» собрались после летних каникул, я предложил: «Ребята, надо менять направление, потому что сейчас в моде Хендрикс и Клэптон». Но ребята со мной не согласились, предпочтя «битловское» направление. Может быть, это было правильно, а, может быть, и нет. Не мне судить. Но в итоге «Путники» распались.

Мы с Меркуловым перебрались на факультет журналистики, получили там базу, но у нас опять возникла проблема с барабанщиком. Мы попытались наладить контакт с Борей Багрычевым, но Боря тогда был очень крутой. Он был очень «гнесинский» мальчик, знал себе цену и держался очень уверенно.

Тогда мой однокурсник Сергей Грызунов, который при Ельцине был министром печати, привел на факультет журналистики своего приятеля-барабанщика Максима Капитановского. Сначала мы репетировали в телевизионной студии на втором этаже факультета. А потом нам дали комнату на самом верху, где потом располагался комитет комсомола. Вот там мы и гремели.

Была у нас на журфаке такая преподавательница русского языка Аникина, ее назначили нашим куратором, она приходила к нам, высказывала разные пожелания по репертуару, советовала, что исполнять. Например, она посоветовала, чтобы мы спели на русском языке «Сквозь волнистые туманы пробирается Луна, над печальными полями льет печальный свет она…» Хорошая песня, и мы ее очень здорово тогда сделали!

Первое время мы выступали под названием «Путники». А потом поехали на картошку. И как раз умер Хендрикс, а потом – Дженис Джоплин. И мы там в тесном кругу все это обсуждали, потому что с нами были ребята, которым тоже нравилась такая музыка. Например, Костя Успенский, у которого папа работал в Нью-Йоркском представительстве «Аэрофлота», и он возил оттуда все свежие записи. Мы думали, что надо нам как-то продолжать дело, которое начали Хендрикс и Дженис Джоплин. Раз люди ушли, мы должны здесь, в России продолжить их дело. У нас была целая концепция, что мы – продолжатели традиций Хлебникова, Татлина, Скрябина, символистов. И Хендрикса.

Однажды случилось так, что Меркулов уехал на рыбалку. А нам нужно было выступать. А у нас тогда все уже было на хозрасчете, потому что аппаратура стоила денег, мы у кого-то занимали и должны были отдавать. И Меркулов сорвал нам несколько выступлений. И мы отчислили его из группы.

Я за месяц выучил все гитарные партии. А на бас Максим привел Колю Ширяева – они познакомились где-то в военкомате. Коля был очень талантливый – я не могу сказать «гениальный», потому что «гениальный» - это очень ответственное слово, - но он был феноменальный человек.

Дальше события развивались бурно и драматично. После Аникиной нас стала курировать Галя Скоробогатова, которая тогда была председателем Комитета комсомола. Позже она стала редактором «Кинопанорамы». У Гали с Максимом был роман, поэтому Максим, который учился на юридическом факультете, хотел перевестись на журналистику. Но ему грозила армия. Он работал за бронь в Радиотехническом института АН.

Галя попросила: «Игорь, вы должны обязательно выступить на Дне журналиста, потому что Максиму нужно переводиться, а вы – наша факультетская группа…» – «Галя, но нам играть нечего! – ответил я. – Мы целое лето репетировали программу, состоявшую из песен Джимми Хендрикса, а русскоязычный репертуар позабросили». – «Ну, сыграйте что-нибудь инструментальное», – посоветовала она. И мы решили сыграть «Моби Дик», – это «цеппелиновская» композиция, в которой есть соло барабанов, – чтобы Максим мог предъявить себя в самом выгодном свете.

И вот настал День журналиста. Сначала все шло хорошо. Открылся занавес, мы врубили «Моби Дик», но едва началось соло барабанов, как на сцену выбежала зам.декана Марина Ивановна Алексеева, дала команду отключить ток и схватила Максима за руку, пытаясь вырвать у него барабанные палочки…

В ту же ночь радиостанция «Голос Америки» передала о скандале на факультете журналистики. Короче говоря, этому делу придали политическую окраску. И вроде бы это – моя политическая диверсия. А у меня тогда было два «хвоста». И Засурский объявил мне: «Всё! Я тебя исключаю! Ты не достоин звания советского студента!» И лишь благодаря моим родителям мне удалось уйти оттуда «по состоянию здоровья». То есть отчислили меня не по статье, а по болезни. И это, кстати, мне дало потом возможность восстановиться.

После этого мы переехали в ДК «Энергетик», и там у нас появился талантливый менеджер Саша Чириков, тот самый, из «Ветров Перемен». Очень талантливый человек, он сейчас работает в Итало-Российской Торговой палате, большой бизнесмен, а тогда он устраивал нам концерты.

А потом Максим ушел в армию. Он служил на советско-китайской границе. Сначала мы пытались приглашать для участия в концертах Михаила Соколова из «Удачного Приобретения», а потом мы с Колей Ширяевым пошли работать к певице Тамаре Миансаровой. Должен сказать, что я очень ей благодарен. Она окончила консерваторию по классу фортепиано и великолепно знала музыку – и джаз, и рок-н-ролл, и была очень тонким, спокойным человеком.

В 1972 году мы с Колей устроились работать в ресторан «Архангельское» и ждали возвращения Максима из армии. И в один прекрасный день Максим вернулся из армии, и стали мы репетировать в клубе имени Крупской на Каретном ряду. Был такой Игорь Косолобенков, который закончил МГТУ имени Баумана, он устроил нам ангажемент: мы поехали через «Спутник» по всем студенческим лагерям Прибалтики. Съездили мы в это турне очень неплохо, но после этого тогдашняя жена Максима пришла к нам и объявила, что Максим больше играть не будет, он будет переводчиком. Такая вот ситуация. Мы вновь остались без барабанщика… Но в этот момент «Машина Времени» приехала с гастролей, и они предложили мне поиграть с ними. И даже обсуждался вопрос, как мы будет называться: «Второе Дыхание» или «Машина Времени»?

В 1995 году «Второе Дыхание» собралось вновь. А вышло это так. Открылся клуб «Вояж» на Алтуфьевском шоссе, где мы получили возможность играть. Причем мы с Колей посовещались и решили, что на барабанах должен играть Максим – это будет более честно. Максим нашел спонсора, который вложил деньги в запись нашего альбома, и мы записали четыре собственные вещи: одну Колину, одну Димы Смирнова, и две мои вещи, в том числе – «Кулинарный блюз», стихи к которому сочинил Максим Капитановский:

«Я все время хотел разобраться, почему развалился Советский Союз?

И теперь только понял я, братцы: надо раньше писать было блюз.

Это элементарно: блюз должен быть кулинарным…»

Это была определенная ирония в адрес Макаревича. И после того, как Максим в пику Макаревичу написал книгу «Все очень непросто», его отчислили из группы «Машина Времени». Андрей Вадимович очень непрост. Но что делать?

Значит, записали мы эти песни, но продюсеру они не понравились. И наше с ним сотрудничество прекратилось. А, может, у него и планов таких не было – группу вести. Потому что это – очень большие расходы…

Инициатором того, чтобы мы снова расстались, стал Максим. «А как же альбом?» – спросил я. – «Делай с ним, что хочешь!» – ответил Максим…

Но мы с Колей решили продолжить работу. Последний свой концерт «Второе Дыхание» дало в 2004 году в клубе «Мир приключений» на Арбате…

Интервью взял Владимир Марочкин

На фото - Николай Ширяев

http://www.gorzvuk.com/blogs/marochkin/36/

МАШИНА ВРЕМЕНИ
СОБЫТИЯ: Максим Капитановский, R.I.P.


14 сентября после тяжелой болезни скончался Максим Капитановский, экс-барабанщик "Машины времени". У музыканта было диагностировано онкологическое заболевание на поздней стадии, и врачи, к сожалению, оказались бессильны.

В "Машине времени" Максим играл в начале 70-х, после этого сотрудничал с ансамблями "Добры молодцы" и "Лейся, песня!". В 80-е годы Капитановский вернулся в "Машину времени", но уже в статусе не музыканта, а звукорежиссера и проработал в группе еще 10 лет, до 1994 года. В последние годы Максим Капитановский играл на барабанах в проекте "Второе Дыхание".

Максим - автор нескольких книг, в том числе - "Все очень непросто", в которой в ироничной манере описал свою музыкальную биографию и работу в "Машине времени". После этого Капитановский написал еще несколько книг, среди которых "Во всем виноваты "Битлз" и "Будни волшебника". В последний год жизни Максим опубликовал в своем блоге детектив "Принцип ягуара" ( http://top4top.ru/maxkap/posts/11466 ), а за несколько недели до смерти Максима в США был издан его роман "Тайна гобелена 2862".

Также Максим был известен как музыкальный журналист и режиссер-документалист. В январе он представил рабочую версию своего фильма "Таймашин. Рождение эпохи", посвященному истории русского рока 70-х годов. В планах Максима была подготовка телевизионной версии этого фильма, но болезнь помешала осуществлению этих планов.

Редакция Звуков приносит свои соболезнования родным и близким Максима Капитановского.

http://www.zvuki.ru/R/P/28753/

Попрощались сегодня с Максимом.
Друзья и родственники провожали гроб аплодисментами.

Сегодня в последний путь проводили Максима Капитановского.

Макс, как всегда, сделал невозможное: проводить его пришли все. Именно так - все. Журналисты, музыканты, известные на всю страну, и, к сожалению, позабытые, старые хиппи, битломаны
, просто неравнодушные люди - мальчики и девочки 70-х, которых Макс нежно любил. В его большом и добром сердце хватило место для них всех.

Страшно горько, что Макса нет. Но вместе с тем - удивительное счастье было быть с ним знакомым, вспоминать его бесконечные байки и пересматривать его фильмы. Можно было спорить с ним до хрипоты, ругаться по поводу режиссуры и сценариев (а Макс сражался, как лев, отстаивая свою точку зрения - должно быть именно так и никак иначе!), но одного у этих фильмов не отнять: они БЕСКОНЕЧНО ДОБРЫЕ.

Макс умел соединить в кадре, например, Колю Васина, Андрея Макаревича и, скажем, музыкантов "Рубиновой атаки". Не деля своих героев на главных и второстепенных. Они все для него были - главными.

Макс, спасибо тебе.

Вот этот фильм - мой самый любимый. Удивительно добрый и нежный. Наивно чистый.
Потратьте сорок минут своего времени, посмотрите это кино - и вспомните Макса.

Потому что он, конечно же, там, в лучшем из миров, по-прежнему помнит о нас. В этом я точно уверен.


Павел Сурков
http://www.facebook.com/pavel.surkov.5

14-го сентября на 65-м году жизни умер Максим Капитановский.

Я познакомился с ним лет пять назад на фестивале "Сотворение мира" в Казани, куда ездил ведущим. Худруком фестиваля был Андрей Макаревич, поэтому люди из "Машины времени", включая Капитановского, там тоже регулярно появлялись. В 1970-м году Макс начинал барабанщиком в группе, учил в МГУ вьетнамский язык, но потом загремел служить на китайскую границу. Вернувшись из армии, стал звукорежиссером "Машины".

У нас с ним было много общих знакомых, разговаривать с Максом было весело и просто. Скромный, обаятельный человек, с лица которого не сходила внутренняя улыбка. Он рассказывал мне о своих проектах. Максим написал четыре книги и стал режиссером четырёх больших документальных лент о музыкантах и музыке.

"У Макса масса разнообразных достоинств. - сказал о нем Андрей Макаревич, - Одно из них - он великолепный рассказчик. Я понимаю, конечно, что рассказ рассказанный и рассказ, изложенный на бумаге, — совершенно разные вещи. Но мне кажется, что Максовы истории могут свободно жить и в той, и в другой ипостаси. И если автор то и дело приподнимается над тусклым уровнем бытовой действительности - он имеет право на этот полёт. Сильная всё-таки вещь - литература".


"Осторожно, люди!": умер Макс Капитановский

В своем блоге ведущий Русской службы Би-би-си Сева Новгородцев делится размышлениями о новостях дня.

Слушатьmp3

Для проигрывания необходимо включить поддержку Java-скрипта и установить новую версию Flash

Flash-проигрыватель можно скачать здесь

Выбрать другой медиа-плейер

Лучше всего Макса характеризуют его рассказы. Вот отрывок из книжки "Все очень непросто", описание армейской жизни:
"Дембельская форма — это особый разговор. Начнём с пилотки. Тут дело сложное. До сих пор учёные не могут прийти к согласию. Мир разделился на две части, как у писателя Свифта по поводу очистки варёного яйца — на остроконечников и тупоконечников, только в нашем случае — на "затылочников" и "лбешников". "Затылочники" упорно считают, призывая в свидетели Военно-морской флот, что наиболее залихватски пилотка сидит на затылке, почти на шее, куда она прибивается специальным гвоздиком, а "лбешники", в свою очередь, предлагают опускать пилотку на нос и в крайнем случае придерживать языком.

Есть ещё немногочисленная и всеми презираемая экстремистская партия "височников", рекомендующая носить убор на ухе, но их всерьёз никто не принимает. Всё это относится и к фуражкам, только в фуражку вставляют специальную металлическую конструкцию, с помощью которой тулья в профиль образует почти прямой угол, вызывающий нездоровые ассоциации с немецким рейхом. Звёздочка в обоих случаях сгибается под тем же прямым углом.

К такому идеалу стремились почти все защитники Родины, за исключением некоторых воинов-кавказцев, чьи состоятельные родители присылали им на дембель заказные фуражки диаметром до полутора метров; злые языки утверждают, что был случай, когда на такой убор сел пограничный вертолёт.

Ниже головы у дембеля обычно находится китель, борта которого украшены белым электрическим проводом, бархатом и медными заклёпками. Погоны должны быть маленькими и армированы 3-миллиметровой сталью; из-под правого погона к третьей пуговице должен спускаться аксельбант, свитый из красивой верёвки. Некоторые дураки, не сведущие в аксессуарах, перепоясывались аксельбантом на манер портупеи, другие засовывали свободный конец в карман.

Хорошо иметь молодцеватую грудь, осмотреть всю ширину которой можно, только повернув голову на 180 градусов. Тогда на груди свободно умещается целая коллекция воинских значков. Тут и военный специалист 3-го, 2-го и 1-го классов, и бегун-разрядник, и парашютист-затяжник, и чемпион-стрелок из всех видов оружия, включая торпеды. Приятно освежает наличие значка "Гвардия" и малопонятного "Береги Родину", а при удаче можно рассмотреть притаившегося под мышкой "Донор СССР".
Брюки ушивались до состояния колготок, так что стрелки отглаживать было бессмысленно, и они рисовались шариковой ручкой.
К сапогам пришивались вторые голенища, и по длине они были похожи на обувь Фанфана-Тюльпана или певицы Ларисы Долиной; после чего при помощи утюга геометрически сплющивались, укорачиваясь раза в четыре, и мучительно напоминали куплетную гармошку-концертину.

Прибавим сюда каблуки-рюмочки, кропотливо выточенные холодными дембельскими вечерами из тяжёлой армейской резины, алюминиевую ложку с наборной "финской" рукояткой и затейливой военной вязью "Ищи мясо, сука!", а также ремень, свисающий до положения "Покорнейше благодарю", — вот приблизительный собирательный портрет дальневосточного дембеля".

Конец цитаты.

http://www.bbc.co.uk/russian/interactivity/2012/09/120917_blog_seva_novgorodtsev.shtml

От Алексея Чуреева:

"Old Guard" at the "Palette" Club,Moscow,Russia 22.02.2010