За откровенную эксплуатацию музыки третьего мира в поп-культуре раньше всех взялся Пол Саймон. Его альбом Graceland 1985 был весь насыщен африканским саундом, упакованным в фирменный неповторимый мелодизм Саймона. Пластинка имела бешеный коммерческий успех, была обласкана критиками, получила кучу музыкальных наград. Дэвид Бирн пошел иным путем. Прежде всего, он решил организовать собственный лейбл, специализирующийся именно на музыке третьего мира. Больше всего Бирна интересовала южноамериканская и южноафриканская культура. Так в 1989 году появился бирновский рекорд-лейбл Luaka Bop. Поразительно, но в то же время по другую сторону океана, в Англии, еще один гений музыкального эксперимента — Питер Гейбриэл — открывает свою студию Real World Records, у которой были по сути те же цели — открытие для широкой публики музыки третьего мира. Впрочем, несмотря на кажущуюся идентичность концепции, их последующий путь развития был совершенно разным.
Первый по сути сольный альбом Дэвида Бирна Rei Momo в 1989 году вышел уже на Luaka Bop, изначально позиционирующем себя на выпуске сборников и компиляций кубинского, бразильского, африканского и азиатского саунда. Возможно именно отсюда родилась идея этого лонгплея: Rei Momo — это по сути сборник песен, каждая из которых написана в своем афро-кубано-бразильском стиле. Это как бы поп, но поп третьего мира, в стиле самбы, мамбы, ча-ча-ча, кумбии, румбы и прочих сальсы да меренге. Релиз стал неожиданностью для всех фанатов гуру альтернативной музыки Дэвида Бирна. Уж слишком он был заточен на мейнстримовость, несмотря на столь откровенную латиноамериканскую оболочку. Тем не менее, факт остается фактом — песни как таковые там очень крепки, с кучей неизменный хуков. Каждый припев хочется напевать, под каждый трек хочется танцевать. Альбом в целом оставляет очень радужное и праздничное впечатление, но рядом фанатов он не был понят. Критика, впрочем, была преимущественно хороша. Бирн не ставил перед собой коммерческих задач, пластинка раскручивалась спустя рукава, не было никаких синглов, фм-хитов или видеороликов, занимавших прочное место в творчестве Talking Heads тех времен. И, конечно же, Rei Momo — это последняя пластинка, которую так или иначе можно проассоциировать с Talking Heads.
В 1992 году Бирн наконец-то официально объявил о том, что Talking Heads прекратили свое существование как функционирующая группа, и вскоре после этого вышел его второй (песенный) сольник — Uh-Oh, который стал настоящим праздником для фанатов Хэдзов. Несмотря на то, что он был сделан по сути с теми же музыкантами, что и Rei Momo, звучит он совершенно иначе. Налет латиноамериканского флера Бирн оставил в аранжировках, щедро применяя и струнные, и полные пачки духовых, и, конечно же, свою любимую перкуссию в неограниченных количествах (в туре вместе с барабанщиком на сцене порой находилось дополнительно 3-4 перкуссиониста). За продакшн отвечал продюсер Ник Лоней, прославившийся своей работой с пост-панк-саундом. Среди его подопечных на то время блистали имена Public Image Ltd, Birthday Party, Virgin Prunes, Killing Joke, Gang of Fourи даже INXS с Midnight Oil. Звук он сделал слишком прямой и удивительно плоский. Несмотря на россыпь перкуссии и пачку дудок пластинка звучит необъемно и неглубоко, с прямолинейными барабанами. Что вовсе не отразилось на музыкальном материале: песни задают веселую разухабистую атмосферу, порой скатывающуюся в откровенный карнавал, альбом слушается запросто, за один присест и с удовольствием.
C раскруткой Бирн поступил в своих лучших традициях. Прежде всего он выпустил клип на хит-песню She’s Mad, который порвал в клочья видеопространство начала 90-х (прекрасно помню беспощадную ротацию даже по нашему телевидению). Т.е. пластинка была нацелена хоть на какой-то выход на мейнстрим-рынок. Обычно для того, чтобы альбом так или иначе продавался, группа отправляется в тур. Этот нехитрый рекламный ход очень сильно увеличивает продажи. Но в данном случае — не на того напали. Это для слабаков. Бирнзаявляет, что все будет наоборот — он поедет в тур только в том случае, если пластинка влетит в чарты. Так и произошло — альбом влетел в чарты (на не очень высокое место, разумеется), и Бирн поехал расширенным составом в свой первый тур, после еще токингхэдзовского Stop Making Sence 1984. Ну, на концертах он был как всегда великолепен, несмотря на вызывающе неальтернативный образ: черный костюм, белая рубашка, сапоги-казаки. Сет-лист состоял преимущественно из Uh-Oh и Rei Momo, но, конечно же, без парочки хэдзовских вещей тоже не обошлось. Народ соскучился по живым выступлениям Дэвида Бирна и концертные площадки были забиты.
Самый важный (на мой взгляд) альбом Дэвид Бирн выпустил в 1994 году, который так и назывался — David Byrne. Это снова был шаг в совершенно другую музыкальную плоскость, нежели предыдущая латиноамериканская бомбежка. Этот альбом не принято хвалить, несмотря на наличие двух крепких хитов (Angels и Back In The Box) и на попадание в чартыБиллборда, где он находился около 2 месяцев, пусть даже и где-то в конце.
Бирн подошел к записи пластинки очень ответственно. Прежде всего, он решил сам выступить в качестве продюсера альбома, прекрасно понимая, что он хочет услышать на выходе. В помощники позвал себе Сьюзан Роджерс, очень странную и крутую даму, профессора в области нейробиологии, но при этом делавшую звук в таких культовых альбомах, как Purple Rain Принса. Группу Бирн набрал тоже совершенно новую, и выбор музыкантов стал чуть больше, чем неожиданным. Костяк бэнда составили музыканты из нью-йоркской джазовой авангардной тусовки downtown-сцены: Арто Линдсей, Джон Медески, Маркус Рохас, Билл Уэйр. В результате пластинка получилась просто волшебной. Здесь все очень точно и тонко, в музыке чрезвычайно много воздуха и прозрачности, здесь все играет, даже паузы. Мы слышим удивительно изысканную музыку с оригинальными, ни на кого не похожи...
https://www.beatles.ru/books/paper.asp?id=2376
