Издание:	Новая газета
Дата:	03.12.2001
Номер:	88
Автор:	Поликовский Алексей
Разместил:	Andrey
Тема:	Джордж Харрисон - In memoriam...
Просмотры:	7832

Начало было в гамбургском Star Clubе, где Джон Леннон играл, надев на шею сиденье от унитаза, Пол Маккартни пел Besamo Muchо, Пит Бест остервенело колотил по барабанам, а Джордж Харрисон извлекал из гитары плачущие звуки, способные растрогать даже сердца пьяных моряков. Это была агрессивная какокофния - рок-н-ролл. Начало не сулило им ничего - ни миллионных тиражей, ни вилл и замков в Англии и Швейцарии. И сердобольная мама Хорста Фашера, менеджера гамбургского ночного клуба, стирала четырем молоденьким англичанам их белье в те дневные часы, когда они отсыпались после ночных дебошей...

Все, что было потом, общеизвестно. Нет смысла в миллионный раз рассказывать эту великолепную сказку - сказку The Beatles...

У Джорджа в этой сказке - как и у каждого из четырех - была своя, особая роль. Он получил прозвище «тихого битла», потому что не красовался на пресс-конференциях, как Пол, и не протестовал против войны во Вьетнаме, проводя с женой неделю в постели, как это делал Леннон.

Харрисон был молчалив и задумчив - во всяком случае, таков был его публичный облик. Но этот тихий человек на самом деле был одним из двух центров радикализма в группе. Радикализм Леннона был политический, радикализм Харрисона распространялся в иные дали. Джордж был первым в группе, кто, желая расширить сознание, стал принимать ЛСД. Он был первым, кто, ища новых жизненных смыслов, обратил взгляд на Восток, в сторону Индии - и отправился учиться мудрости к Махариши Махеш Йогу. И он, как бы подтверждая серьезность своих намерений, сыграл в Norwegian Wood на ситаре, дал концерт в пользу голодающего народа Бангладеш и назвал своего сына индийским именем Dhani.

В Советском Союзе, отрезанном от Запада границами и глушилками, четверка Beatles имела неподдельную реальность существования. Прежде всего это касается, конечно, музыки.

Музыка снисходила на замурованную страну, как дух святой; никакие таможенники не могли остановить. Я, так же, как все, кто в те годы считал себя частью рок-поколения, помню каждую эту пластинку, помню тот трепет, с которым держал их в руках: A Hard Day's Night, на конверте которой все четверо имели одинаковые прически, Sgt. Pepper's, который можно было рассматривать часами, угадывая, кто есть кто на изображенной там толпе знаменитых людей, Abbey Road, где четверка шагает по переулку к студии.

И Джордж был тут одним из самых больших героев - мы напевали его соло из While My Guitar Gently Weeps, мы танцевали на сейшенах под его потрясающую I Me Mine... и не было лучшего звука для рассвета в Москве, чем звук Here Comes The Sun, плывущий со старенького магнитофона «Дайна».

Но не только музыкой The Beatles присутствовали в нашей жизни - мы, невыездные от рождения, знали их в лицо, мы каким-то чудом узнавали истории из их жизни и бредили о тех невозможных временах, когда они приедут в Москву и дадут концерт на Красной площади. Они не были иностранцами, чужаками - они были свой пипл.

В тогдашней рок-н-ролльной компании люди, хоть чем-то - выражением лица, длинными волосами, улыбкой, очками - похожие на одного из битлов, тут же получали их имена. Я знал в те годы в Москве пару Джонов и пару Джорджей - сам же благодаря фамилии имел прозвище Пол. Это была забавная игра, но в этой забавной игре было и что-то очень серьезное. Движение прочь из клетки было подлинное. И медитация, имевшая целью освободиться от постылого идиотизма советской действительности, и Бхагавад-гита, старенький, дореволюционного издания, томик, который как-то раз всплыл у меня дома да так и остался, - все это была игра не в шутку, а всерьез.

Сказка The Beatles кончилась с распадом группы - даже 230 миллионов долларов, предложенных им за один концерт, не могли побудить этих четверых людей снова вместе выйти на сцену. Похоже, они очень хорошо понимали, что в прошлое вернуться нельзя. И сказка эта - сказка о веселой рок-н-ролльной молодости, о времени, когда свои узнавали своих по длинному хайру и пацифику, вышитому на юбке или нарисованному на лбу, - эта сказка умирала все семидесятые, в эпоху отчаяния и тяжелого психоделического рока.

Эта сказка умирала в восьмидесятые, начавшиеся смертью Леннона... но все-таки жила, держась любовью и надеждой людей, которые так искренне, так нежно любили The Beatles. Искалеченная идиотом Чепменом, группа еще была жива, ещё могла возродиться хоть в каком-то виде и образе. И возрождалась мимолетно, на краткий миг: на диске Харрисона Somewhere in England есть вещь All Those Years Ago, в которой трое на время записи объединились снова - и пустили в мир кусочек чудесной битловской гармонии...

Эта сказка - чудесная сказка Beatles - стала окончательно невозвратимой со смертью Джорджа Харрисона.

Песни The Beatles, написанные Джорджем Харрисоном:

Blue Jay Way

Don't Bother Me

For You Blue

Here Comes The Sun

I Me Mine

I Need You

I Want To Tell You

If I Needed Someone

It's All Too Much

Long, Long, Long