RSS:

	Статьи
	Периодика

Beatles.ru в Telegram:

Дело было в Ливерпуле

Дело было в Ливерпуле, не было монет,
Три гитары и ударник создали квартет.

Эти незамысловатые, вполне частушечные стишки отразили в фольклорном сознании советского народа процесс возникновения "великолепной четверки". Стишки пелись на мотив безумно популярной в нашей стране в середине 60-х Can't Buy Me Love. Популярностью своей песня была обязана неутомимому пропагандисту Валентину Зорину, сделавшему ее музыкальной заставкой своей разоблачительной передачи "В объективе Америка". Разбросанные по всей огромной стране юные битломаны каждый понедельник (кажется, понедельник, впрочем, не поручусь) на те пару минут, что длилась песня, как прикованные застывали перед экранами телевизоров. И хотя на экранах мелькали небоскребы города желтого дьявола, мы все знали - "Битлз" появились в Ливерпуле.

Ливерпуль лишен и столичного лоска Лондона, и барочной аккуратности Йорка, и архитектурной строгости Эдинбурга. Но этот по-северному мрачный и по-пролетарски суровый портовый город ярок по-своему. Веками через него шли потоки эмигрантов и иммигрантов, которые и не позволили небольшому в общем-то Ливерпулю скатиться в болото провинциализма. Есть города, которые вызывают четкую и однозначную ассоциацию. Рим - Вечный город античности, Мемфис - родина и мемориал Элвиса Пресли. Ливерпуль навеки связан с четырьмя своими гражданами, давно покинувшими его. На автомобильных дорогах при въезде в город вас приветствуют огромные щиты: "Добро пожаловать в Ливерпуль - родину Битлз". Даже выстроенный в начале века величественный и по-ливерпульски мрачный англиканский собор в путеводителях упоминается прежде всего как место, где в 1953 году одиннадцатилетнего Пола Маккартни не приняли в детский церковный хор и где по иронии судьбы спустя почти сорок лет в июне 1991-го состоялась мировая премьера его "Ливерпульской оратории" для хора и оркестра - первого крупного сочинения "битла" в классическом жанре.

То ли это правда, то ли сложившаяся в последние десятилетия "битл-индустрия" так умело преподносит историю, но, пройдя по городу, невозможно отделаться от мистического ощущения, что здесь действительно "каждый камень "Битлз" знает". На самом же деле, рассказывает мой давний друг - битломан, битловед, исследователь истории поп-культуры в Ливерпульском университете Колин Фэллоуз, - вплоть до середины 70-х практически никаких следов пребывания "Битлз" в Ливерпуле не было. Чем призрачней становилась надежда на воссоединение группы, чем дальше в сферу легенд и преданий отходила ее история, тем больше Ливерпуль превращался в город-памятник - этакий "Битлленд".

Я впервые побывал здесь в 1990-м. Колин первым делом повел меня в паб Ye Crack, напротив здания того самого Liverpool Institute, где в конце 50-х учились Маккартни и Харрисон. Несмотря на громкое название, Liverpool Institute был всего-навсего обыкновенной школой для детей среднего класса, к которому вопреки широко распространенной и культивируемой самими музыкантами легенде (Working Class Hero) принадлежали и все "Битлз", за исключением, пожалуй, Ринго. К Liverpool Institute примыкал Liverpool Art College (по-нашему, художественное училище), где в то время учился уже окончивший среднюю школу Джон Леннон. Ye Crack был любимым местом сборищ. Здесь, прогуливая уроки, часами просиживали будущие "Битлз": дергали гитарные струны и обсуждали последние пластинки Бадди Холли или Элвиса Пресли.

Отсюда, из Ye Crack, с ритуальной пинты пива началось мое путешествие по "битловскому" Ливерпулю десять лет назад, сюда же я вернулся и сейчас. Колин провел меня по залам объединенных теперь под эгидой университета Liverpool Institute и Liverpool Art College. За последние десять лет здесь, в месте, которое многочисленным туристам-поклонникам показывают лишь из окна автобуса, произошли большие перемены. Пол Маккартни - пожалуй, единственный "битл", испытывающий ностальгию по родному городу, - пожертвовал своей бывшей школе миллион фунтов стерлингов, с помощью которых она была преображена в Ливерпульский институт исполнительских искусств, призванный с помощью новейшей аудио-, видео- и компьютерной техники готовить новых "Битлз".

Не то чтобы миллион сэра Пола был выброшен на ветер, но суперсовременные аудитории новых "Битлз" пока не породили, а на меня произвели скорее грустное впечатление - дух истории из них выветрился. Недавно, рассказал Колин, в Art College ошкурили и покрыли лаком скамьи, на которых сидели Джон Леннон и Стюарт Сатклифф и на которых до недавнего времени оставались выцарапанные ими и поколениями других студентов рисунки и надписи. Я встретился с Джун Ферлонг - маленькой пожилой леди, сорок лет назад работавшей моделью в классе Леннона и Сатклиффа. Юный Джон, рисуя ее фигуру на листе бумаги, часами слушал словоохотливую модель, вернувшуюся из Лондона и часами рассказывавшую о столичных знаменитостях.

Впечатление, что "Битлз" знал здесь не только каждый камень, но и каждый ливерпулец, кажется то мистикой, то откровенным надувательством. Когда в свой первый приезд в Ливерпуль я отправился в Magical Mystery Tour - двухчасовую автобусную экскурсию по "битловским" местам, гид - милая женщина примерно того же возраста, что и "битлы", - рассказывала, что она была одноклассницей-подружкой Синтии Палмер и помнила, как Джон Леннон ухаживал за будущей женой. Мой нынешний гид Эдди Паркер (тоже ровесник героев) в начале 60-х играл на барабанах в Johnny Red and the Rebels - одной из многочисленных групп, деливших с "Битлз" сцену знаменитого клуба Cavern. Водитель автобуса Лес Рэй родился в тот же день - 18 июня 1942 года - и в той же больнице, что и Пол Маккартни. "Не перепутали ли малышей?" - игриво вопрошал Эдди. А жена Леса, оказывается, училась в одном классе с Ринго Старром - тогда еще Ричардом Старки - и, кто знает, могла ведь выйти замуж не за скромного водителя, а за своего одноклассника. Очень не хочется считать всех этих милых людей сыновьями лейтенанта Шмидта. Ведь Ливерпуль и правда не такой уж большой город (он и сегодня насчитывает всего полмиллиона жителей), а за те двадцать с небольшим лет, что Джон Леннон, Пол Маккартни, Джордж Харрисон и Ринго Старр здесь прожили, они встречались с тысячами людей, которые теперь не только хранят воспоминания об этих мимолетных встречах, но и обогащают их все новыми и новыми подробностями.

На смену орущей и визжащей битломании начала 60-х пришло тихое, благоговейное почитание. Большинство пассажиров автобуса Magical Mystery Tour - люди среднего возраста, хотя немало и молодежи, той, что родилась уже после Abbey Road. Люди трогают ворота приюта Strawberry Fields, уличную табличку Penny Lane или двери домов, где родились или жили их герои, с тем же почтением, с каким правоверные христиане прикасаются к мощам святых. Эдди рассказывает, что в конце августа, во время ежегодного фестиваля "Битлз", жители этих исторических зданий просто уезжают из города - оставаться дома невозможно.

Дом Маккартни на Фортлин-роуд приобрел его давний почитатель Джон Халидей. Джон даже внешне похож на своего кумира. С помощью National Trust (что-то вроде нашего Общества охраны памятников) он воссоздал здесь обстановку конца 50-х. National Trust платит ему небольшую зарплату, и, предварительно договорившись с хозяином, вы можете совершить экскурсию по дому-музею. "О чем еще можно мечтать? Живешь в доме своего кумира и еще зарплату за это получаешь!" - счастливо улыбается Джон.

Ливерпуль, конечно же, почитает ранних "Битлз". Быстро уступив своих любимцев надменному Лондону, он лелеет их молодость - время тесной дружбы и чистого юношеского идеализма, не омраченное ни сварами вокруг подруг и жен, ни марихуаной и ЛСД, ни политическими жестами. В Ливерпуле нет места "сделавшему" их альбомы Джорджу Мартину, но зато оно нашлось для Брайана Эпстайна, выведшего их в мир большого бизнеса, или Алана Уильямса, их первого менеджера эпохи клуба Cavern, в 1961 году неразумно от них отказавшегося. Есть место и для Пита Беста, самого невезучего человека в истории рок-музыки, того самого барабанщика, которого в 1962 году буквально на пороге мировой славы уволили из группы. Эдди рассказывает, что однажды во время безумия августовского фестиваля к Питу подошли молодые японцы и почтительно спросили: "Это вы когда-то были Питом Бестом?" Помнят здесь и о Стюарте Сатклиффе - еще одном несостоявшемся "битле", друге Джона по Liverpool Art College, умершем от кровоизлияния в мозг в апреле 1962 года. Стюарт не был музыкантом. Джон просто вынудил его купить бас-гитару, на которой тот так толком и не научился играть. Зато, в отличие от своего друга, Стюарт не только гораздо серьезнее относился к учебе в колледже, но и был незаурядным художником, о чем свидетельствует его экспрессионистская живопись и графика, выставленная в Музее истории "Битлз" (The Beatles Story).

Десять лет назад идти в музей The Beatles Story мне не хотелось. Вынесенный за пределы подлинно "битловских" мест в ливерпульский портовый комплекс Альберт Док, чьи старые строения из красного кирпича преображены в торговые ряды, музеи, рестораны и магазины, музей этот представлялся мне неким воплощением диснейлендовской пластиковой культуры. Теперь, выполняя редакционное задание, я все же туда отправился и должен признать, что давний инстинкт меня не обманул. Нет, все как бы на месте и как бы правильно. Есть даже подлинные вещи вроде магнитофона из студии Abbey Road, на котором записывались первые альбомы группы. Сюда же через несколько месяцев должно вернуться купленное недавно на аукционе Джорджем Майклом пианино, на котором Джон Леннон написал Imagine. Майкл заплатил за него астрономическую сумму (полтора миллиона фунтов), но решил, что, записав на одухотворенном гением инструменте собственный альбом, вернет реликвию в музей, где она и стояла до того, как владевший пианино анонимный коллекционер внезапно пожелал его продать. Вы можете зайти в магазин NEMS и порыться на полках в поисках той самой пластинки My Bonnie, которая заставила хозяина магазина Брайана Эпстайна заинтересоваться неведомыми ему до тех пор "Битлз". Можете посидеть под каменными сводами воспроизведенного в натуральную величину Cavern Club или повертеть головой в интерьере Желтой подводной лодки. Стильная графика и живопись Стюарта Сатклиффа соседствует здесь с совершенно чудовищным памятником Джону Леннону, единственным, который отчего-то (как гласит гордая надпись) был удостоен высочайшего "официального одобрения Йоко Оно и Шона Леннона".

В этом нагромождении мифов и реальности неизбежно встречаются нелепицы, не вмещающиеся ни туда, ни туда. Памятник Леннону в Альберт Док - далеко не единственный в городе. Другой памятник стоит на Мэтью-стрит, рядом с клубом Cavern, и сделан по его ранней фотографии, когда рокерские черные кожаные куртки а-ля Джеймс Дин еще не уступили место навязанным Брайаном Эпстайном аккуратненьким костюмчикам. Фотография эта стала всемирно известной в 1975 году, когда Джон поместил ее на обложку своего альбома Rock'n'Roll. Памятник был открыт всего лишь три года назад, но в его короткой истории уже был драматичный момент - голову Леннона украли, и ее пришлось восстанавливать. При восстановлении была допущена оплошность, поистине странная для города, дорожащего каждой деталью в биографии своих любимцев: короткая стрижка 1962 года - времени, когда была сделана фотография, - уступила место знаменитому mop top 1965 года. Гораздо органичнее выглядит расположившаяся здесь же, за углом, скульптура Eleanor Rigly - одного из самых ярких образов поэтики "Битлз". Автор скульптуры - английский поп-певец 50-х Томми Стил. Этим памятником он хотел почтить "Битлз", благодаря которым он вошел в историю как человек, оказавший на них влияние.

Обе скульптуры разместились в самом сердце "Битлленда" - в районе Мэтью-стрит. Джон Леннон стоит у двери клуба Cavern. Оригинальный Cavern по каким-то строительно-сантехническим причинам пришлось закрыть. И теперь напротив, на другой стороне узкой пешеходной Мэтью-стрит, построен новый Cavern Club, тщательно воссоздающий атмосферу старого - правда, чуть-чуть попросторнее. Cavern не зря называет себя самым известным рок-клубом в мире. И не только потому, что на его сцене 247 раз выступали "Битлз". Слава "великолепной четверки" как магнитом притягивает сюда сливки мирового рока: здесь выступали и Rolling Stones и Animals, The Who и Эрик Клэптон, Элтон Джон и Джимми Пейдж, Oasis и Temptations, Джими Хендрикс и Джон Ли Хукер - список, напоминающий энциклопедию популярной музыки, можно продолжать до бесконечности. Все эти и еще 1800 (!) имен аккуратно выцарапаны на кирпичной кладке нового клуба Cavern. В отличие от стерильного музея здесь, кажется, сохранился живой дух - здесь играют музыку и пьют пиво.

Новым пиком в постбитловской истории клуба стало 14 декабря 1999 года - день триумфального возвращения Пола Маккартни. Счастливчики, выигравшие билет на концерт в международную лотерею, подвергались жесточайшему искушению - за билет им предлагали по нескольку тысяч фунтов. А Эдди, мой гид по Magical Mystery Tour, рассказывал, как ему довелось играть в послеконцертном джем-сейшн и как все там здорово пили и веселились.

Тут же, на Мэтью-стрит, находится и The Beatles Shop. От аналогичных заведений в Лондоне, торгующих туристским ширпотребом "битл-индустрии", он отличается разве что остроумным объявлением: "Работаем восемь дней в неделю". Зато рядом новинка - открывшаяся в прошлом году "Галерея Мэтью-стрит", специализирующаяся на искусстве Джона Леннона. Здесь за 500-600 фунтов вы можете приобрести считавшиеся некогда порнографическими офорты Леннона с подтверждающей их подлинность надписью Йоко Оно. Я, впрочем, ограничился открыткой. Больше всего в галерее мне понравился летающий по залу белый надувной шарик с рисунком Джона.

А еще есть солидный и дорогой обувной магазин, торгующий добротными ботинками Beatle Boots. При цене в 90 фунтов они, по словам милой продавщицы, раскупаются как горячие пирожки. Тут же можно заказать и скроенные по оригинальным моделям костюмы "Битлз" разных лет.

Апофеозом современной битломании становится ежегодный августовский фестиваль. Выросший из довольно скромной встречи коллекционеров, собирающих всевозможную "битловскую" атрибутику, он превратился во всемирный форум, на который стекаются сотни и тысячи музыкальных групп, имитирующих внешний вид, прически, костюмы и звучание своих кумиров. Мания подражательства началась давно. Ветераны Bootleg Beatles вот уже двадцать лет эксплуатируют золотую жилу, предоставляя новым поколениям возможность насладиться "живым" звуком таких шедевров, как Strawberry Fields Forever и Penny Lane, которые "Битлз" никогда не исполняли на концертах. В расписании длящегося почти неделю музыкального марафона полно "подражательных" названий: Hare Georgeson, Det Betales, The Meetles, The Buttles, The Beatals, Eleonor Rigby Experience, Johnny Silver, Abbey Road Noon. Еще одни ветераны, The Ruttles (группа, созданная одним из участников популярнейшего эксцентрического телешоу "Цирк Монти Пайтона" Нилом Иннесом), на самом деле не столько имитируют, сколько пародируют "Битлз". Сегодня The Ruttles сами стали легендой и у них уже появились собственные подражатели. А еще на фестивале выступают The Quarrymen - та самая "добитловская" группа Леннона, участники которой время от времени берут в руки гитары и поют "добитловский" репертуар.

Впрочем, сами "Битлз" на этих сборищах не появляются и делают вид, что их это все не касается, хотя многие из выступающих могли бы их здорово позабавить. Хотя кто знает, быть может, Пол, Джордж и Ринго бродят в толпе и придирчиво слушают своих двойников.

Но больше всего ливерпульцы гордятся не реальными (или мифическими) следами, которые музыканты оставили в родном городе, а теми, что остались в их песнях. Кроме хрестоматийно известных Strawberry Fields и Penny Lane, есть их предшественница In My Life - первый опыт поэтической прогулки по улицам Ливерпуля. Есть Eleanor Rigby - имя, увиденное Маккартни на могильной плите у церкви Св. Петра в Ливерпуле, той самой церкви, во дворе которой на концерте группы Quarrymen 6 июля 1957 года познакомились Джон Леннон и Пол Маккартни. Есть и Maggie May - шутливая сорокасекундная баллада о ливерпульской проститутке, цинично вставленная в альбом Let It Be сразу вслед за пафосной заглавной песней.

В новом телевизионном фильме "Настоящий Джон Леннон", показанном на британском телевидении два месяца назад, к 60-летию Леннона, его ливерпульские родственники - первая жена Синтия Леннон, сводная сестра Джулия Берд, двоюродный брат Стэнли Паркс - рассказывают, что в последний год жизни Леннон все чаще говорил о своем намерении вернуться в Ливерпуль. Было ли это намерение серьезным и суждено ли было Джону Леннону вернуться, мы уже никогда не узнаем. Всему Ливерпулю очень бы хотелось, чтобы "Битлз" вернулись. Они вернулись в Free As a Bird - последней совместной песне, на которой голос Джона, записанный за три года до смерти, звучит под аккомпанемент Пола, Джорджа и Ринго. "Что случилось с нашей прежней жизнью? Неужели мы можем жить без друга? Как мы потеряли то, что значило так много?" В видеоклипе Free As a Bird дух Леннона - или "Битлз"? - парит над Ливерпулем.