RSS:

	Статьи
	Периодика

Beatles.ru в Telegram:

Музыкальный бизнес ожидает евроремонта

Похоже, лидеры мирового шоу-бизнеса могут с чистой совестью вздохнуть и констатировать: «У нас была великая эпоха». Именно была. В том, что в музыкальном королевстве что-то не так, ныне уже никто не сомневается. По данным аналитиков из влиятельного агентства Billboard Bulletin, сегодня лишь мелодии для мобильных телефонов остаются быстрорастущим сегментом музыкального рынка. Ну а что касается CD и других пластиковых нетленок, то речь идет скорее о подсчете нынешних и грядущих потерь. За первую половину нынешнего года их было продано на 15,8% меньше, чем в году минувшем. Размеры контрактов падают, 300 тыс. долл., еще несколько лет назад считавшиеся нищенской суммой, сегодня уже в порядке вещей. Здесь есть отчего схватиться за голову. Будущее музыкального бизнеса выглядит абсолютно безрадостным.

Интернет не виноват

Рынок, которому всегда отводится роль третейского судьи между продавцом и покупателем, взял да и взбунтовался.

Руководители «большой пятерки» мировых рекорд-лейблов (Sony, Universal, EMI, BMG и Warner) точно знают, чья в том вина. Виноваты, по их мнению, интернет-технологии, а точнее, серверы, позволяющие скачивать музыку в виде бесплатных mp3-файлов и «сливать» ее на носитель. И вот уже RIAA объявляет войну виртуальной оси зла. Затеваются публичные тяжбы, обывателя стращают вежливо-ироничным, как в голливудских фильмах, ультиматумом: «Когда вы опять захотите скачать mp3, скачайте одновременно и опубликованный в Сети список адвокатов». Первые плоды этой военной кампании не заставили себя ждать. Бесплатный сервис Napster был успешно выкорчеван из Сети, а на его место пришли платные Pressplay и Musicnet – детища самой RIAA.

Так виртуальный мир был примерно наказан. Но если эти слоновьи усилия могут повергнуть в шок и трепет нежных пользователей-меломанов, то со стороны радикально настроенных музыкантов они вызывают лишь глумление. Музыканты группы System Of A Down даже оформили один из своих альбомов как CD-R и дали ему соответствующее название – Steal This Album! («Укради этот альбом!»). Впрочем, дело здесь не только в нелюбви к сильным мира сего. Просто точка зрения музыкальных гигантов – мол, «во всем виноват mp3» – не выдерживает критики. Сегодня объемы скачиваемой из Сети музыки в несколько раз превышают продажи дисков, ибо в Интернете меломаны ищут и находят много такой музыки, которая не укладывается в пресловутый «формат» крупных рекорд-компаний, а следовательно, оказывается за бортом большого рынка. И эта музыка весьма востребована. Но это не параллельный мир. Судя по всему (и в этом сходятся эксперты и музыкальные критики), «аудитория mp3» и «аудитория CD» пересекаются. А значит, война форматов – чистейшей воды миф наподобие рассуждений о глобальной войне цивилизаций, которые вошли в моду после 11 сентября. Если бы здесь была прямая связь, здание современного шоу-бизнеса уже давно превратилось бы в руины.

Хотят, но не то

Подлинные причины катастрофы коренятся в политике самих рекорд-лейблов последних лет, и они это знают. Вместо эстрадных звезд они настрогали кучи музыкального хлама – тот разлетался, как пакетики с чипсами, и жизнь имел короткую, насекомую. Так называемых «звезд» просто назначают на партийных съездах шоу-бизнес-элиты, вручая подходящему кандидату Grammy или Music Award. Бездарные проекты держатся на плаву при помощи душеспасительных лозунгов вроде борьбы за безопасный секс и права меньшинств или поминания жертв все того же 11 сентября. Отношение к музыке как к товару одноразового использования настолько окрепло в массах, что ее перестали не то что коллекционировать – просто переслушивать. Меломан новой формации, чтобы не «париться», скачает из Сети песню-другую или скопирует, что надо, на своем ПК – для себя и для того парня, на том сердце и успокоится. А выкладывать 15 кровных долларов за лицензионную пластинку – ищите другого дурака.

Чего не сделаешь, когда покупатель морщит нос?! Sony Music, отринув ложную гордость, предлагает вместо продажи готовых дисков записывать треки по желанию покупателя. Альбом при этом рассматривается уже как промо-материал – дальше ехать некуда, но лучше так, чем ничего. Впрочем, даже такими мерами дела, похоже, не поправишь. Кризис поставил под удар даже самых старых и испытанных ветеранов поп-сцены, неоднократно штурмовавших «золотые» и «платиновые» вершины. В прошлом году мир потряс скандал, который Майкл Джексон устроил со своими партнерами из Sony, обвинив их в преднамеренно слабой и недостаточно продуманной раскрутке его последнего детища. Между тем очевидно, что вовсе не по этой причине народ отвернулся от бывшего кумира. В немилость у фанатов попала даже Мэрайя Кэри, и это несмотря на недюжинные возможности голосового диапазона, выгодно отличающие певицу от Кристины Агилеры и других коллег по цеху, именуемых критикой «поющими парикмахершами». После оглушительного провала альбома Glitter бюджет следующего сократился в несколько раз (!), а сама певица была вынуждена обратиться к услугам психиатра. В результате EMI потеряла 35 млн. долл. Ну а сегодня на наших глазах разворачивается новая драма.

Главное – жест

Очаровательная и непорочная Бритни Спирс, королева «попса», стремительно теряет влияние. По данным газеты Sun, ее третий альбом разошелся тиражом всего в 3,7 миллиона копий – этот показатель уступает предыдущему более чем вдвое.

Однако, невзирая на беды, которые сыплются им на головы, музыканты и продюсеры продолжают следовать правилу «Музыка – ничто, имидж – все». Именно поэтому крестные отцы брит-попа Blur и Oasis публично поливают друг друга грязью и желают «сдохнуть от СПИДа». Вирус дешевого пиара заразил и суровых рокеров. Что можно сказать, если Фред Дерст из Limp Bizkit и Бритни Спирс вместе работают над альбомом «Мисс поп»? Он – весь в наколках, и по легенде, сфабрикованной продюсерами, имеет самую гнусную репутацию. Она – до последнего времени образец добродетели, непорочная дева, демонстрирующая свою невинность миллионам. Барышня и хулиган, красотка и негодяй. Этот альянс перечеркивает эстетические кредо обоих, но им уже не до этого, тем более что тиражи Бритни упали после того, как папарацци подкараулили ее – подумать только! – с сигаретой в руках.

Вместо голоса звезды все больше «поют телом». Умение разыграть шоу сегодня решает все. Ну а что до умения петь, то спрос на него невелик – музыкальные устройства вроде Auto Tune с успехом корректируют вокальные данные. Особый вид состязания на почве музыки с рыданием в уборной и размазыванием косметики по лицу представляют «реальные шоу» вроде «Звездной академии» – аналог наших «Фабрики звезд» и «Стань звездой». На ту же мельницу льют воду помпезные фестивали, такие, как «Евровидение» или Eurobest (собирает победителей «Звездной академии» из 9 стран Европы), в которых участвуют и получают призы третьестепенные исполнители.

Почему же все так запущено? Ответ надо искать в далеком прошлом поп-музыки.

История конца

От американских продюсеров сегодня нередко можно услышать сентенции примерно такого рода: «Мы сделали ошибку в 1964-м, когда допустили Beatles на музыкальный рынок. Больше мы ее не повторим». Это звучит как приговор творческому началу в музыке. Дело ведь не только в том, что, «допустив» Beatles, они на целых 10 лет уступили англичанам американский рынок. Ливерпульская четверка настолько высоко задрала планку музыкального вкуса, что и через несколько лет после ее распада далеко не бездарные группы должны были отчаянно бороться за место под солнцем музыкальной истории. Тем печальнее звучит фраза Джорджа Харрисона, которую он произнес за несколько лет до смерти. На вопрос корреспондента, почему бы ему, Полу Маккартни и Ринго Старру не собраться и не поиграть втроем, Джордж ответил: «Боюсь, если мы соберемся, то остальным группам придется распуститься». И если в конце 90-х реплику стареющего битла еще можно было расценить как проявление английского юмора, то теперь, через год после его смерти, очевидно, что это горькая правда.

За что боролись...

После века битлов в музыке наступила эпоха безудержного маскарада, когда высокие идеи и сокровенные чувства уступили место шоу. Поколение, родившееся в эру телевидения, предпочло скорее смотреть музыку, чем слушать ее. Правда, на мелодиях это сказалось далеко не сразу.

Были еще и неподражаемые Дэвид Боуи, и Эллис Купер, и экстатичные гранды тяжелого рока. Но в 80-е значимых музыкальных тенденций уже не возникало. Продюсеры пережевывали и комбинировали стилистические находки 10–20-летней давности. И если 80-е стали затянувшейся паузой, то 90-е – музыкальным безвременьем. Правда, еще до этого мощным допингом, вызвавшим музыкальный бум, стало появление МТВ.

Знаменитый канал взял старт 1 августа 1981 года. Первой песней, которая была исполнена в эфире, стала Video Killed the Radio Star («Видео убило радиозвезду») группы Buggles. Так, чтобы покончить с эпохой «поющих динамиков», была принесена ритуальная жертва. Музыкальный радиоэфир, с которым ассоциировались голоса Пресли и Леннона, подвергся символическому закланию. Значительная доля рынка и финансы – все это было аннексировано победителями.

Новый музыкальный проект был рассчитан на тинейджеров, которых воспитывали под мерцание и мурлыканье голубых экранов и которые воспринимали ТВ не как визуальную информацию, а как систему координат, как универсальную модель Вселенной. Чтобы завоевать эту аудиторию, потребовался непрерывный поток изображения и звука с ритмичной разбивкой – родились клип и «ротация».

Так музыка уступила место шоу. И одновременно утвердился стереотип: попс, эстрада – это для малолеток, а тот, кому за 30, должен слушать джаз, ретро или наслаждаться стройным звучанием симфонического оркестра. Ну а какие деньги в карманах у тинейджеров, которые, даже будучи детьми миллионеров, порой устраиваются мойщиками автомобилей, хорошо известно. Возрастное расслоение музыкальной аудитории ведет к быстрому падению ее покупательной способности и как следствие – к сокращению объемов продаж и инвестиций.

Вот почему из года в год музыкальный рынок съеживается, словно шагреневая кожа. Во-первых, охотников делать крупные вложения становится все меньше – ведь в новых условиях недолго и прогореть. Во-вторых, публика старше школьного возраста все меньше учитывается воротилами музыкального шоу-бизнеса, вытесняясь за пределы маркетингового поля. Поэтому и неудивительно, что российские девочки из «Тату» обрели такой успех в Европе. Вопрос: у какой аудитории? С другой стороны, феномен «Тату» более чем симптоматичен. Только такие откровенные, клубничные проекты сегодня способны подогреть интерес к шоу-бизнесу, который находится в полном застое.

Русская версия

Если говорить о кризисе российского музыкального рынка, то причины здесь будут во многом свои, сугубо национальные.

Так, если в США и Европе главная забота музыканта – записать альбом, то у нас эта затея никогда не приносила настоящего дохода по причине пиратства. Деньги зарабатывали и продолжают зарабатывать посредством гастрольного «чеса». Музыкант превращает себя в гибрид шарманщика и мальчика по вызову, годами исполняя одни и те же песни. Для работы над музыкой в студии нередко просто не остается времени и денег. А в итоге национальный хит-конвейер являет собой едва ли не более жалкое зрелище, чем автопром. Как тут кризису не быть? Разумеется, отечественную поп-продукцию люди, более или менее знающие толк в музыке, не покупают. Заставить ее слушать – все равно что пытаться пересадить чиновников на «Волги». Меломан стремится либо к фирменной англоязычной музыке, либо к нашей же, но советской эпохи. Попытаемся нарисовать своеобразную карту музыкальных предпочтений российского потребителя.

Кто это слушает

Первая и далеко не самая многочисленная категория отечественных слушателей воспитана на музыкальном материале станций «Европа плюс» и «Максимум». Это те, чьи вкусы совпадают со вкусами западного музыкального обывателя. Сюда укладывается множество стилей, от чисто белых до сугубо черных, от брит-попа до хип-хопа, от Бритни до Oasis и Blur. К русскоязычной музыке эти западники относятся обычно свысока, выделяя лишь близкие по духу явления вроде «Мумий Тролля».

Куда более многочисленна противостоящая «западникам» аудитория – музыкальные почвенники, любители национального мейнстрима, частично уходящего в категорию «ретро». Это поклонники великой и могучей Традиции Русского Хита, которая сидит в подсознании населения. Ее определяют и особый гармонический ряд, и надрывно-сентиментальное пение, и минорный взгляд на мир (среди российских хитов почти нет песен, написанных в мажоре). Любопытно, что сегодня в этой музыкальной корзине оказались яйца самых разных птиц: здесь и звезды советской эстрады («вечные» Алла Пугачева – Леонтьев – Долина и т.п.), и барды, и лидеры советских ВИА (Макаревич, Никольский). Здесь же, рядом с ними, и Высоцкий, и блатняк, который «окрестили шансоном» (Звездинский – Шуфутинский). К этому же лагерю с некоторыми оговорками стоит отнести и «народническое» крыло русского рока (ДДТ, «Чайф», Гарик Сукачев,  Петр Мамонов, «Калинов Мост», поздний «Аквариум»).

Между славянофилами и западниками, как водится, разворачиваются нешуточные баталии. Одни устами очередной Капы Деловой обвиняют других в приверженности идеологии «стариковского» бунта в ущерб музыкальности (бунт стариков – парадоксально, не правда ли?). Другие собираются и записывают «рок против попсы» – гимны наподобие знаменитой песни «Попса». Ну а известный ньюсмейкер Михаил Козырев то и дело пытается взять на себя роль третейского судьи между двумя крайностями. Этот подход проявляется и в музыкальной политике «Нашего радио» – вроде бы родное и знакомое, но в глянцевой и якобы модной упаковке.

И, наконец, третий тип слушателя – подлинная аристократия музыкальной тусовки, те, кто ориентирован не на идеологию, а на чистое искусство. Здесь тоже царят всеядность и смешение стилей, однако качество музыки в целом несравненно выше. В ходу и фри джаз, и авангард в лице Кейджа и Зорна, и этника (от аутентичной шаманской музыки до Dead Can Dance и Инны Желанной), и западные маргиналы вроде Tiger Lillies. А еще – старый добрый рэггей и вновь популярный ска, изящно-декадентский «Оберманекен» и саркастический «АукцЫон», виртуозные Калугин с Наумовым, ранний «Наутилус», записи молодого БГ и Умки.

Спору нет, здание национального шоу-бизнеса требует срочного евроремонта, да вот только на Западе аналогичное здание как назло тоже начало давать трещины. А потому уходят в прошлое споры о том, почему в шоу-бизнесе по-русски так много шоу и так мало бизнеса, а музыки и вовсе кот наплакал. Теперь вместо назидательного «Как нам обустроить наш шоу-бизнес?» звучит вечное философское «Что делать?».