RSS:

	Статьи
	Периодика

Beatles.ru в Telegram:

Ты моя "Мелодия", я твой преданный Орфей

На днях Всесоюзной фирме грамзаписи "Мелодия" исполнилось 40 лет, а ее бывшему филиалу - "Петербургской студии грамзаписи" - 45

Для меломанов и музыкантов со стажем Всесоюзная студия грамзаписи "Мелодия" - это целая эпоха в отечественной звукозаписи, гигант, по масштабам и качеству своей деятельности ничуть не уступавший ведущим мировым производителям аудиопродукции. Если бы в 1994 году мощнейший аудиоконцерн (других слов и не подберешь) не развалился под влиянием новых экономических условий, то 23 апреля 2004 года "Мелодии" исполнилось бы 40 лет. Миллионные тиражи виниловых пластинок, самые громкие имена артистов, строгое соблюдение авторских прав - это "Мелодия" с одной стороны. Спекулянты у магазинов фирмы с дефицитными "мелодийными" перепечатками альбомов западных рок- и поп-коллективов, история супераудиопирата всех времен и народов Андрея Тропилло (на него до сих пор в обиде многие наши рок-музыканты и даже сам Пол Маккартни), "левые" записи для тех, кто не мог работать на студии официально, - это тоже "Мелодия".

Эпоха "Мелодии" началась в 1964 году, когда под этим, как сейчас модно говорить, лейблом объединились Апрелевский, Ленинградский, Рижский, Ташкентский заводы граммофонной промышленности СССР. В Ленинграде, кроме завода, существовала "Ленинградская студия грамзаписи". Она была старше "Мелодии" на пять лет. Музыку студия записывала сначала в здании Государственной капеллы, а с 1988 года на Большом проспекте Васильевского острова в помещении Лютеранской кирхи. Студия действует до сих пор, правда, сменила название на "Петербургская" и 29 апреля отмечает свой собственный юбилей - 45 лет. Заместитель директора студии Игорь Дельгядо помог "КП" восстановить картину того, как в 70, 80 и 90-е годы строилась работа крупнейшего советского звукозаписывающего предприятия.

В Ленинграде Брежнева и Ленина не печатали

Структура фирмы "Мелодия" была такова: центральное управление "Москва" - местные студии - местные заводы - дома грампластинок (по сути оптовые конторы) - магазины. Редакторский совет Ленинградской студии составлял план на год, передавал его в Москву на центральный худсовет. После утверждения по этому плану делали записи. Политические заказы записывались в Москве - Ленинград не был причастен к выпуску пластинок с речами наших партийных лидеров. Кстати, в руководстве нашей студии никогда не было коммунистов.

70% музыки, которую писали, составляла классика, остальное - популярная музыка ленинградских исполнителей. Оборудование закупалось, потому что русского не было, как нет и до сих пор. Профессии звукорежиссер не учили - люди, которые этим занимались, сами приходили к этому. Но звукорежиссеры были хорошие - записи советской классической музыки неоднократно номинировались на премию "Грэмми".

Спекулянты наживались, рабочие воровали

Существование студии не зависело от раскупаемости той или иной конкретной пластинки. Деньги через магазины собирались со всей страны и централизованно распределялись между заводами, студиями. Спекулянты вступали в отношения с продавцами магазинов, с базами. Те продавали им дефицитные пластинки для дальнейшей перепродажи. На заводах, где эти пластинки печатались, их частенько воровали тоже с целью перепродажи. С этим боролись, но практически безуспешно.

Не членам Союза композиторов - "левые" записи

До начала перестройки не члены союза могли записываться на студии только нелегально, хотя иногда и с ведома администрации. Писали их по ночам, в свободное время: таким образом персонал студии подхалтуривал - зарабатывал себе деньги. Естественно, и речи быть не могло о том, чтобы записи эти выходили на пластинках - все шло на кассетные подпольно изготовленные альбомы. Так, например, в начале 80-х на Ленинградской студии записалась "Машина времени" - за 4 дня сделали альбом.

Деньги в кассы - культуру в массы

Каждый музыкант имел свою тарифную ставку. На основе этих тарифов выводилась сумма, которую он получал за запись. Допустим, для дирижера симфонического оркестра это примерно 400 рублей за одну-две недели работы над пластинкой. Очень приличные деньги для страны, где средняя зарплата была 150 рублей. Выход пластинки был серьезной рекламой для артистов, которые в основном кормились гонорарами с концертов. Поэтому многие пытались вступать в дружеские отношения с редакторами, чтобы те включали их в планы. Авторские же отчисления составляли одну копейку с одной проданной пластинки. Они делились между поэтом и композитором. И это неплохо - при миллионных тиражах.

Жалко, что виниловые пластинки исчезли, считают те питерские исполнители, которым удалось поработать с "Мелодией". "От них совсем другое ощущение, чем от компакта, - как один повторяют артисты. - Берешь в руку и прямо физически чувствуешь, что вот она, твоя работа. С компактом все не так. Он какой-то игрушечный, как-то несерьезно все это выглядит". Практически у всех звезд, с которыми общалась "КП", дома хранятся пластинки фирмы "Мелодия" - свои и чужие.

Анатолий Васильев (ВИА "Поющие гитары"): Нам платили семь рублей!

Первая запись "Поющих гитар" пришлась на 1967 год.

- После записи все буквально валились с ног. В студии расставляли микрофоны, выходила группа и начинала играть. Если кто-то что-то запарывал, звукорежиссер нажимал на кнопку "стоп" и все начинали играть по новой, и так по нескольку раз. Платили нам

7 рублей за день записи, а вот что касается денег за проданный тираж (который был многомиллионным), то мы, по-моему, ничего так и не получили. Если сравнивать качество записи у нас в Ленинграде и в Москве, то, конечно же, сравнение было не в пользу нашего города. Кстати говоря, в те времена существовал такой негласный закон. На диске-гиганте могли звучать только две свои композиции, а все остальное место отдавалось песням членов Союза композиторов.

Олег Кваша: Я похоронил Апрелевский завод

На запись в Ленинградскую капеллу Олег впервые попал в январе 1983-го.

- Я тогда брал там левые смены, потому что не был членом Союза композиторов. Делал первый вариант своей песни "Крысолов", которую должна была исполнять Пугачева. Заплатил за это 150 рублей. Левак на питерской "Мелодии" обычно устраивали Витя Резников и гитарист Владимир Густов. Я был полным профаном в звукозаписи и просто охренел от многоканального пульта и профессионального 24-дорожечного магнитофона.

Последний диск "Пой, бродяга", который вышел у Кваши на "Мелодии" в декабре 1994 года, стал последним в истории работы Апрелевского завода.

- Оборудование уже начали демонтировать, а я как раз приехал в Апрелевку - это такой маленький поселок под Москвой. Тираж при мне упаковали в коробки, и мы с работягами, с мастерами, которые его печатали, водочкой под маринованные патиссоны обмыли выход альбома и закрытие завода. Для них это были поминки!

Людмила Сенчина: Записала и ушла - так это было

- Я писала на "Мелодии" первую пластинку году в 73-м. Там была "Золушка" и песни ленинградских композиторов - Пожлакова, Петрова. Писалось все в Капелле. Это сейчас мы интересуемся конечным качеством, оформлением. А тогда... записала и ушла. Все же делалось на государственном уровне. За качеством следили худсоветы, цензоры - мы в эти дела не вмешивались никогда. У меня всегда было очень милое, приятное оформление пластинок. Конечно же, в стиле тех лет, но все равно. Никогда не успевала полюбоваться своей пластинкой на прилавке - быстро они уходили. Гонорары за запись мне платили, но не помню конкретные цифры. А тиражи были огромные, судя по всему - пластинки-то все время допечатывались! Но я на этом ничего не зарабатывала. Да это были и не главные деньги: я больше получала в театре и на концертах.

Таня Буланова: Наши имена переврали

- Начинали мы с кассет, которые записывались полукустарным способом дома и распространялись через ларьки. Поэтому первая пластика на "Мелодии" - "Не плачь" - запомнилась: морока, но интересно! Как сфотографироваться для обложки, какой логотип сделать, а то название есть, а как его красиво написать - непонятно. Художники, макет конверта, на котором все фамилии, кроме моей, были переиначены - смешно вспоминать! Вроде бы такая солидная организация, а тут такой ляп! Мы писали второй альбом в церкви на Васильевском. После студии ЛДМ, где делались предыдущие фонограммы и все происходило в одной комнатке, - просто шок! Все по-взрослому. Отчисления с тиражей мимо нас прошли - может быть, тогдашний директор наш о нас таким образом "позаботился".

Борис Гребенщиков: Нас пригласили после Америки

- Когда в Америке вышел альбом "Красная волна" со звездами Ленинградского рок-клуба, на нас обратила внимание "Мелодия": они захотели заработать деньги. В 1986 году состоялось два худсовета, на втором выступили Вознесенский и Пугачева, после чего первая наша долгоиграющая пластинка была утверждена. Она звучит около 39 минут - это предел "Мелодии" и представляет собой сборник песен из "Дней серебра" и "Детей декабря". Я спросил: "Могу я что-то новое вставить в альбом?" "Нет денег на студийное время", - был ответ. Альбом вышел, и я возненавидел его!

БГ получил гонорар в восемь тысяч рублей - за авторские права. Музыканты "Аквариума" не получили с тиража ни копейки.