|
RSS:
Beatles.ru в Telegram:
|
|
Интервью с Джеком Дугласом
Переводили: О.П. и J.V.
Кен Шарп: Я хотел поговорить с тобой о работе над "Double Fantasy", но потом мне пришло в голову, что ты работал с Джоном и раньше - это было во время записи альбома или песни "Imagine"?
Джек Дуглас: Альбома Imagine.
Кен Шарп: Ты был звукоинженером на некоторых вещах?
Джек Дуглас: Да. То есть, я был вторым инженером. Главным был Roy Cicala, но именно тогда я познакомился с Джоном.
Кен Шарп: Где вы записывались - в Tittenhurst?
Джек Дуглас: Нет, нет - позволь, я объясню. Некоторые записи были сделаны дома у Джона. Некоторые песни были на восьми дорожках, некоторые на двух - таких было немного, четыре или пять вещей. Затем эти записи переправили в Америку и Джон появился на Record Plant, где как раз работали все мы во главе с Roy Cicala.... Мы все были под началом Роя - он был вроде как хозяин и объяснял нам, как что надо делать.
Кен Шарп: Какие впечатления остались у тебя от работы с Джоном в тот период?
Джек Дуглас: Впечатления потрясающие - и что самое невероятное, мы стали друзьями. Я работал с пленками в одной студии, пока Джон записывался в другой. То есть, меня к той студии даже и близко не подпускали. Я был очень уж зеленым. Но однажды, когда я сидел в студии и возился с пленками, вошел Джон и сказал: "Привет. Как успехи?" Я, конечно, уже встречал его утром, но это был первый день нашего знакомства; я сказал "Все ОК". Я бы и хотел понервничать, но Джон держал себя так, что это было просто невозможно. Он закурил сигарету, а я сказал: "Я был в Ливерпуле," - а он посмотрел на меня и сказал: "А какого черта тебя туда понесло?" И я ответил - если интересно, могу рассказать эту историю.
Кен Шарп: Это про то, как ты спрятался на корабле? [еще в юности Дуглас с приятелем спрятались на корабле, идущем в Ливерпуль; их поймали, и эта история попала на страницы британских газет].
Джек Дуглас: Да. Я рассказал ему эту историю, и он чуть не помер со смеха, потому как они читали в газетах про каких-то идиотов, которых посадили в кутузку на корабле... После этого он сказал: "Чем собираешься заняться?" Я спросил: "После записи?" Он сказал: "Да". Я сказал: "Ничем". И он говорит: "Тогда пойдем погуляем". Так мы и сделали, потом пришли на какую-то вечеринку, и получилось что-то вроде... - понимаете, я сказал ему, что родился и вырос в Нью-Йорке - и он у меня спрашивал время от времени: "Видишь того парня?" И если это был кто-то, кого я знал, он спрашивал: "Кто он, чего от него можно ждать?" А я отвечал, к примеру: "Этот парень - полная задница, лучше с ним не связывайся, он тебя поимеет." - "Спасибо, приятель." Ну, что-то в этом роде.
Кен Шарп: И вы общались на протяжении 70-х?
Джек Дуглас: Да, все это время. И, вообще-то, я даже таскался с ним по клубам в Лос-Анжелесе во время так называемого потерянного уик-энда. В то время я продюсировал Элиса Купера.
Кен Шарп: О, да - "Muscle Love".
Джек Дуглас: "Muscle Love", точно. Так что мы с ним пьянствовали вместе... А еще я продюсировал альбомы Йоко - все те безумные альбомы, во время записи которых Джон, как правило, не допускался в студию.
Кен Шарп: Серьезно?
Джек Дуглас: Да. Знаете, я никогда не поощрял того, чтобы они вдвоем находились в студии... В очень редких случаях во время записи Double Fantasy я позволял им находиться в студии вместе.
Кен Шарп: Почему?
Джек Дуглас: Потому что иначе ничего не получалось. Джон всегда хотел вставить что-нибудь свое в вещи Йоко, а она этого терпеть не могла. И без того было довольно... довольно соперничества между ними.
Кен Шарп: Ты действительно считаешь, что так было - даже в тот период?
Джек Дуглас: Да, однозначно. Так оно и было - то есть... когда Джон приходил и слушал уже окончательный вариант, он говорил "Вот это здорово" и приходил в восторг. Но если он присутствовал в процессе записи...
Кен Шарп: А она-то приходила в восторг от того, что записывал Джон?
Джек Дуглас: Не-а. "Вот это, хорошо, Джон" - что-то в этом роде. Но, знаете, выходило действительно хорошо. Для нее самым главным было выполнить свою часть работы. А для меня... Джон всегда был идеальным музыкантом с точки зрения продюсирования, потому что от был настоящий профессионал. Он всегда оставлял свое "эго" за порогом студии.
Кен Шарп: Что он представлял из себя как инструменталист?
Джек Дуглас: Он потрясающе играл ритм - а вот соло он не смог бы сыграть даже ради если бы от этого зависела его жизнь. У него были слишком маленькие руки... Но ритм он играл потрясающе.
Кен Шарп: А как он играл на пианино - просто неплохо?
Джек Дуглас: Неплохо, и гораздо лучше, чем неплохо - и я скажу вам почему: потому что у него был feel. У него был потрясающий feel и чувство ритма. [....] У Джона это выражалось не только в том, как он играл на гитаре, но и во всем - даже в том, как он пел.
Кен Шарп: Каким образом случилось так, что тебя пригласили продюсировать Double Fantasy? Правда ли, что какое-то время это держалось в секрете? Не мог бы ты рассказать поподробнее, каким образом все это происходило.
Джек Дуглас: Да. Как меня пригласили продюсировать альбом... По-моему, я как-то столкнулся с Джоном где-то за шесть месяцев до этого - может, за год, точно не помню. Я бродил по магазину здоровой пищи в East Side и вот, появляются Джон и Шон - которому тогда было, может, три года, или около того. Они вместе с няней возвращались из бассейна. Тут Джон подходит и говорит: "Привет, Джек," - а я его уже сто лет как не видел к тому времени. "Джек, как поживаешь, как дела? Ты теперь крутой продюсер..." Всегда надо мной подшучивал, как и я над ним. И он мне сказал тогда: "Может, позвонишь мне как-нибудь?" Он дал мне свой номер телефона и сказал: "Заходи в Дакоту как-нибудь, посидим..." . Я взял бумажку с номером телефона и засунул ее себе в карман; а моя жена сказала: "Вот здорово - он зовет тебя в гости - посидеть и все такое" А я говорил - да, конечно, я обязательно ему позвоню - но мне кажется, сейчас он с головой погрузился в семейную жизнь и, как говориться, не у дел - позвоню ему как-нибудь попозже. И в итоге так и не позвонил - так и не собрался. Глупо, правда?
Кен Шарп: Черт возьми, да если бы Джон Леннон дал МНЕ свой номер телефона....
Джек Дуглас: А я так и не позвонил ему. У меня всегда были мысли вроде - может, не стоит его беспокоить? Как потом оказалось, на самом-то деле он действительно хотел, чтобы я ему позвонил, очень глупо, что я этого не сделал... Но по-любому, дело было в том, что между нами были хорошие, доверительные отношения. И у меня были хорошие отношения с Йоко. Она тоже доверяла мне - она знала, что я уважительно отношусь к тому, что она делает. И она знала, что мне можно доверять. И однажды я даже спросил у Джона - мы тогда работали над альбомом, сидели в студии и микшировали записи - и я ему сказал: "Джон, всю дорогу хотел тебя спросить: почему я продюсирую твой альбом?" И он ответил: "Потому что у тебя есть антеннки - ты все улавливаешь и всегда понимаешь, чего я хочу, что я имею в виду." И это было здорово, потому что я всегда чувствовал, что в этом моя сильная сторона; и для Джона было особенно важно быть в состоянии легко находить общий язык со своим продюсером. И опять-таки, как я уже говорил - Джон совершенно забывал о своем "эго" во время записи и начинал работать в указанном направлении. Если бы даже я сказал Джону: "Чтобы получилось хорошо, ты должен спеть это, стоя на голове," - он бы ответил: "Если ты уверен, что так будет лучше, то я так и сделаю."
Кен Шарп: Как он записывал вокал? Я сам слышал - есть ведь много бутлегов, даже с сессий записи Double Fantasy, свидетельствующих о том, что он не всегда пел чисто, порой мимо нот.
Джек Дуглас: Да, было дело.
Кен Шарп: Тебе приходилось его уговаривать, чтобы сделать хорошую запись?
Джек Дуглас: Нет, уговаривать его не было нужно. Его просто нужно было направлять. Он мог сделать столько дублей, сколько попросите. Я пришел к выводу, что легче всего было записать, скажем, пять дублей от начала и до конца, а потом соединить лучшие куски. Джон уходил из студии, пока я это делал, а потом возвращался и спрашивал: "Ну, что у нас получилось?" А я отвечал: "Вот, послушай". И он слушал и говорил: "ОК, теперь постараюсь спеть еще лучше". Потом мы записывали еще дубля четыре, соединяли самые лучшие куски из всех дублей, Джон слушал, что получилось в результате и говорил: "Мне кажется, тут все идеально".
Кен Шарп: Ты можешь вспомнить какие-то вещи, над которыми Джон работал дольше, чем над всеми остальными?
Джек Дуглас: Да нет, на каждую вещь уходило примерно одинаковое количество времени. Может, Beautiful Boy мы записывали несколько дольше - потому что Джон там прописывал вокал дважды.
Кен Шарп: Как в старые добрые битловские времена?
Джек Дуглас: Да, он всегда первым делом делал double tracking.
Кен Шарп: Похоже, он любил это дело.
Джек Дуглас: Да, он был в этом деле мастер. Но он делал это, потому что терпеть не мог слышать свой собственный голос. Я ему твердил: "Джон, вовсе не обязательно делать подпевки" - "Как это не обязательно..." Вы понимаете, когда он прислал мне свои записи, которые он сделал на Бермудах - при помощи Panasonic'a типа "мыльница", - и на них Джон просто аккомпанировал себе на гитаре - или, как в Real Love, на пианино (ну, может, еще Фред Симен стучал по горшкам и кастрюлям) - так вот, вы представляете, он не поленился переписать запись с одного Panasonic'a на другой - через микрофон, спев при этом второй голос. Потому что он не мог допустить, чтобы я услышал просто его голос. [....]
Кен Шарп: Запись Double Fantasy, как известно, проходила в обстановке строжайшей секретности. Расскажи, пожалуйста поподробнее об этом.
Джек Дуглас: Пожалуй, стоит вернуться немного в прошлое... Наверное, вы знаете, что меня на гидроплане доставили в Глен Коув, где у них шикарный дом, и когда гидроплан прошуршал по пляжу, я уже знал, что мне предложат продюсировать альбом, потому что мне звонили Джон и Йоко. Джон снова возвращается в музыкальный бизнес, он хочет поговорить со мной по поводу записи своей новой пластинки. "Никому ни слова, просто ступай на 34-ю улицу, садись на самолет и прилетай." Я прилетел и встретил Йоко, она протянула мне конверт, на котором было написано: "Предназначено только для Джековых ушей" Или, может, там было сказано: "Только для Джековых глаз?" Или, может, и то и другое... И Йоко сказала: "Джон поговорит с тобой через несколько минут" Она добавила: "Я хочу тебе сообщить, что он попросит тебя продюсировать свой альбом." - "Отлично". После чего она сказала: "Но на этом альбоме будет несколько моих песен - но Джон этого еще не знает." "Ладно". "Не говори ему об этом". "Хорошо, скажи ему сама." Потом я открыл конверт - там была одна кассета от Джона. После чего Йоко сказала: "Вот еще несколько песен" - и вручила мне целую пачку....
Кен Шарп: Своих песен?
Джек Дуглас: Да - целую кучу. Она провела немало времени на Record Plant, записывая демо-версии с Elephant's Memory.... Интересно, куда девались эти записи - некоторые из них были очень даже ничего. Она вручила мне целую стопку 5-ти дюимовых бобин, там были десятки песен. И я просто обалдел: "И это ты называешь парочкой песен?..." А потом состоялся наш разговор с Джоном, и он сказал: "Я не уверен, что записал достаточно вещей для целого альбома." Потом он прислал мне еще одну кассету и сказал: "Барахло в том же роде," - эти его слова были на кассете, записаны на пленку. "Наверное, большую часть отдадим Ринго... И вообще, я не уверен, получится ли что-нибудь из всего этого." Он говорил: "Я попробую, Джек, но я так долго не варился в этой каше, и я совсем не знаю, что сейчас слушают..." Словом, мы решили, что собираем группу, записываем песни, и я аранжирую их так, как сочту нужным. [....]
Кен Шарп: Я хотел спросить у тебя, почему ты пригласил именно этих музыкантов.
Джек Дуглас: Я хотел пригласить музыкантов, которые... Ну, с Hugie [McCracken] Джон был уже знаком. И он знал Энди Ньюмарка, и играл с ним до этого. Они были его ровесниками. То есть, если бы Джон заговорил о чем-то, относящемся к годам 60-м или даже 50-м, они поняли бы о чем речь.
Кен Шарп: С полуслова.
Джек Дуглас: Да, это было очень важно. Я не хотел приглашать музыкантов, которые без конца бы говорили: "Чего-чего? я не понял...". Нужны были люди, способные понимать с полуслова. Единственный из музыкантов, который не обладал этой способностью, был Earl [Slick]. Но я пригласил его потому что он просто великолепно играл на альбоме Дэвида Боуи.
Кен Шарп: Ты помнишь, на какой гитаре играл Джон?
Джек Дуглас: Да, очень хорошо помню - это был Sardonicus.
Кен Шарп: Электрическая гитара?
Джек Дуглас: Да... Она была в форме буквы V. Вообще, это презабавная история. Я часто бывал у него дома, в Дакоте. Он играл на этой гитаре во время домашних репетиций и потом я отправлялся с этой записью в студию, и музыканты не могли догадаться, для кого они работают. Когда я уходил в студию, Джон оставался лежать на кровати в спальне - собственно, это и было его рабочим местом. Рядом с кроватью стоял Fender Rhodes, а на стене висел тот самый Sardonicus в форме буквы V (с коротким грифом). Эта гитара всегда висела на стене, и Джон мог, просто протянув руку, даже не глядя, снять ее оттуда. Он играл на ней, а потом вешал обратно на стену. Так что это та гитара, которая все время была у него под рукой, и на которой он чаще всего и играл в то время. [....]
Кен Шарп: Расскажи, пожалуйста, какие у тебя впечатления остались от работы с Джоном во время этих сессий.
Джек Дуглас: Позвольте, я начну немного издалека... Надо сказать, музыканты не знали, чьи песни они будут записывать - мы с Тони Давилио репетировали с ними все песни - кроме Starting Over, которой к тому времени попросту еще не было. Так что на репетициях пропевал песни я - только на октаву ниже, чем Джон. И ребята говорили: "Джек, отличные вещи, но только кто это будет петь?..." Кое-кто все-таки догадался, но я велел им держать язык за зубами - секретные сессии, как-никак. [....] Точно также и владельцы студии не знали, кто записывался в это время. [....]
Кен Шарп: И как музыканты впервые узнали, что будут работать с Джоном?
Джек Дуглас: Это было на последней репетиции, которая состоялась в Дакоте за день до начала сессий. Я сказал ребятам, что мы встречаемся на углу 72nd and Central Park West. И когда мы все встретились, все посмотрели в сторону Дакоты - тут уж им стало ясно, с кем они будут записываться. Мы вошли в здание, поднялись, Джон открыл дверь: "Здравствуйте, как поживаете,"- у всех улыбки до ушей. "Пожалуйтста, проходите". Потом мы стали репетировать - у Джона дома были просто тонны оборудования... А после того, как уже почти все ушли, и я собирался, Джон вцепился в меня и говорит: "Я написал тут еще кое-что - послушай".......И он сел, взял в руки Fender Rhodes и сыграл Starting Over. Я говорю: "Откуда взялась эта вещь?" Он ответил: "Не знаю, просто взялась откуда-то." И потом говорит: "Как ты думаешь, стоит ли ее включать в альбом?" - "Стоит ли? Да это будет первый сингл - это будет первая вещь на альбоме. Шутишь - она же совершенно бесподобна". Так оно и вышло - мы ее отрепетировали, и потом записали в студии...
Кен Шарп: Это была самая первая вещь, которую вы записали для альбома?
Джек Дуглас: Да, самая первая вещь - с нее все и началось. И пока мы записывались, все держалось в секрете - работа в студии началась едва ли не за месяц до того, как об этом появились первые слухи. Потому что все знали: если кто-то узнает о том, что происходит, то все сразу должно будет прекратиться. Об этом я и напоминал музыкантам все время...
Кен Шарп: Почему все держалось в секрете?
Джек Дуглас: Потому что Джон не был уверен, что у него что-то получится. Знаешь, он был очень не уверен в своих силах по этому поводу. Он думал, что уже ни на что не способен. Он думал, что уже слишком стар, что не может сочинять, не может петь, не может играть - словом, не может ничего.
Кен Шарп: Тебе не кажется, что стоило ему только начать работать с музыкантами...
Джек Дуглас: Потребовалось все-таки какое-то время. Были поначалу моменты, когда Джону приходилось говорить: "Ну, извините...." Я приходил к нему каждое утро в 9 часов - он настоял на этом. Я приходил в Дакоту, и там меня уже ждал Джон - он всегда был очень пунктуален. Мы выходили на улицу и направлялись в La Fortuna - маленькое кафе на 71-ой улице. Мы садились за дальний столик в саду, заказывали по чашке каппучино и говорили обо всем, что было вчера, что будет сегодня, что было у Йоко - обо всем. Потом Джон возвращался чтобы соснуть часок-другой, а я в 11 приходил в студию и начинал работать с Йоко. Но за те два часа утром мы говорили обо всем, и порой мне приходилось доказывать Джону: "Клянусь, это было здорово - честное слово здорово, можешь мне поверить. Даже то, что записано вживую - все очень здорово". [....] [Далее следует рассказ Джека Дугласа о том, как Джон записывал вещи для альбома вместе с группой Cheap Trick, отсутствующий в данном переводе.]
Кен Шарп: Те записи звучат очень здорово. Как ты думаешь, почему они все-таки не по-пали на альбом?
Джек Дуглас: Потому что Йоко... первой ее реакцией было: "А кто они вообще такие?" Она просто страшно разозлилась на меня из-за этого, она сказала: "Кто они такие? И почему они должны пожинать лавры, которые причитаются Джону?" Я, помнится, пытался объяснить Йоко, что на самом деле все не так, и что, вообще, Cheap Trick известны сами по себе. Их участие будет означать, что Джон в курсе того, что сейчас происходит в музыке. И потом все увидят, что это был удачное решение. "Йоко, - говорю, - ты просто послушай эти записи - они же классные." "Но они идут вразрез со всем остальным..." Ну я ей говорю: "Дело не в том, как эти записи сведены - а в ощущении. "Нет, это не пойдет, избавься от них." Она была просто вне себя по этому поводу. Самая настоящая буря в стакане. И те записи забраковали.
Кен Шарп: А те музыканты, которых ты потом пригласил, похоже позаимствовали риф?
Джек Дуглас: Позаимствовали? Да когда мы потом записывали "I'm Losing You", в наушниках у них звучала версия Cheap Treak, и они сыграли нота в ноту - так мы и записали эту вещь [....] Джону очень понравилась версия Cheap Trick, но он не хотел конфликтовать с Матерью. Не стоило оно... Джон не хотел затевать ссоры и создавать себе лишние проблемы Он говорил мне: "Уж следующий альбом мы обязательно запишем с теми ребятами...
Кен Шарп: Я слышал, что некоторые сессии были сняты на видео. Есть даже бутлег с этих сессий.
Джек Дуглас: Да, и видео было отличное.
Кен Шарп: Ты помнишь, запись каких песен была зафиксирована на видео?
Джек Дуглас: Съемки велись целую неделю.
Кен Шарп: А у кого теперь эти пленки?
Джек Дуглас: Я спрашивал у Джона и он сказал мне две вещи: "Я порвал их на клочки" и "Я утопил их в бассейне". Но я слышал, что эта запись все-таки у кого-то сохранилась. Надо сказать, Джон был тогда очень худым, и это ему ужасно не нравилось. Что, вообще-то, было очень странно, потому что - как он сам говорил мне - он всегда был Джон Толстый Битл и что рад был, наконец, стать Худым Джоном - но ему казалось, что он был слишком уж тощим. К тому же еще эта прическа - мы звали его Skinny Head, потому что он стягивал волосы в хвост, и его лицо казалось совсем узким. На самом деле, он выглядел здорово, но самому Джону это не нравилось. Но, говорю вам, запись была невероятно интересной - я сам ее видел. Жаль что я не помню имя парня, который все это снимал... [....]
Кен Шарп: Надо полагать, что если бы эта запись была у Йоко, она издала бы что-нибудь.
Джек Дуглас: Да, я и сам об этом думал. Хотелось бы знать, все-таки, эти записи уничтожены на самом деле или нет.
Кен Шарп: Надеюсь, что нет.
Джек Дуглас: Это была очень профессиональная работа.
Кен Шарп: Но если их уничтожили, откуда тогда аудиозапись, изданная бутлегерами?
Джек Дуглас: Это моя запись - со скрытого микрофона.
Кен Шарп: Ах, вот оно в чем дело...
Джек Дуглас: Я записал все - каждую сессию от начала и до конца.
Кен Шарп: И у кого все эти записи - у Йоко?
Джек Дуглас: Да, все - кроме последнего дня. Эту запись я стер. Уничтожил.
Кен Шарп: Что случилось в этот день? Это была сессия Walking On The Thin Ice?
Джек Дуглас: Мы заканчивали микшировать эту вещь. Но в аппаратной были сказаны очень странные слова.
Кен Шарп: Что именно?
Джек Дуглас: Я не хочу об этом говорить. Я стер пленку.
Кен Шарп: Те странные слова - их сказал Джон?
Джек Дуглас: Да. Я все стер, потому что мне было бы больно слушать эту запись.
Кен Шарп: Расскажи, пожалуйста, о работе с Йоко над ее альбомом Walking on the Thin Ice. Ведь Джон тоже присутствовал при записи.
Джек Дуглас: Очень странные это были сессии. Вообще-то, после того, как мы окончили работу над Double Fantasy, он должен был уехать на Бермуды. После того, как работа над альбомом была полностью закончена, я собирался начать работать с другими музыкантами - записывать альбом вместе с группой Karen Lawrence and the Pins на RCA. И тут мне звонит Джон и говорит: "Давай снова вернемся в студию". Он был настолько полон энергии - даже казалось, что он слегка не в себе. У него были планы дать несколько концертов, он писал вещи для альбома Ринго, которым мы должны были заняться в следующем году. [....]
Кен Шарп: Ты помнишь свой самый последний разговор с Джоном? Что ты сказал ему - или он тебе?
Джек Дуглас: Последнее, что он сказал мне, а я - ему: "Увидимся завтра утром в 9 часов", как обычно. Мы собирались встретиться и продолжить работу над Walking on the Thin Ice. [....]
Кен Шарп: Когда ты узнал, что Джон убит?
Джек Дуглас: Через 45 минут.
Кен Шарп: Как ты узнал об этом?
Джек Дуглас: Мне сообщила жена. Наш дом был совсем недалеко от Дакоты.
Кен Шарп: Ты наверное, решил, что это все полный бред.
Джек Дуглас: Да, так оно и было. И этот бред продолжался добрых шесть месяцев - каких там добрых, отвратных... Шесть месяцев - просто оторвать и выкинуть... [....]
Кен Шарп: Потом, если не ошибаюсь, тебе пришлось обратиться в суд, потому что тебе не выплатили royalties? И в конце концов, все уладилось, и тебе заплатили?
Джек Дуглас: Да, все уладилось - но с такими приключениями... Потому как я прождал два года, три... В конце концов, я ведь подписал контракт. Так что, по прошествии лет трех, я сказал Йоко: "Знаешь, мне кажется, что тут немало денег накапало. Давай разберемся с этим... тебе самой не обязательно заниматься этим лично. Давай просто проясним этот вопрос - пусть наши люди это сделают." И в ответ я получил гадкое письмо, в котором практически было сказано: "А пошел ты - ничего ты не получишь" И я сказал себе: "Ну, этого я не потерплю". После чего начались всякие гадкие дела - за мной следили, людям предлагали деньги, чтобы они свидетельствовали против меня. Впрочем, без особого успеха, - то есть, обращались к ребятам из Cheap Treak, и ни один из них...
Кен Шарп: Никто не захотел говорить про тебя гадости?
Джек Дуглас: Никто.
Кен Шарп: От кого это исходило - от нее? Или от ее людей?
Джек Дуглас: От ее людей - есть такой парень, он раньше работал в ФБР - Эллиот Минц.
Кен Шарп: Какого ты о нем мнения?
Джек Дуглас: Уф, меня не назовешь его фэном. Знаете, я не люблю его, он не любит меня... И что самое странное, Джон ни разу не сказал о нем доброго слова. Извини, Эллиот. Если, скажем, он входил в студию, Джона просто передергивало.
Кен Шарп: Эллиот был, скорее, другом Йоко.
Джек Дуглас: Да. Я помню как один раз Эллиот наведался ко мне в гости. Его подвез какой-то приятель - и ему было невдомек, что я вовсе не жажду его видеть.... Я жил тогда в доме на Холливуд Хиллз и продюсировал в то время очередной альбом. У меня были фотографии, на которых мы вместе с Джоном - и я так дорожил ими, что брал всюду с собой. В Лос-Анжелесе я собирался провести целых шесть месяцев, так что в офисе у меня были эти фотографии. Потрясающие снимки - там Джон и я слушаем сингл Starting Over (мы тогда заканчивали работу над Double Fantasy). Какой-то человек из близлежащего магазина сказал: "Слышите - по радио передают Starting Over". Мы с Джоном бросились со всех ног в этот магазин, и когда вбежали, остановились как вкопанные - стоим с глупыми улыбками на лицах, как дети малые, слушаем Starting Оver - там был такой маленький радиоприемничек, и мы с Джоном склонились над ним. Мы даже не знали, что нас фотографируют. Кто-то сделал все эти снимки и передал их мне. А потом ко мне заявился Эллиот и увидел эти фотографии в моем офисе... После чего мой офис ограбили, и знаете, что пропало? Фотографии. И больше ничего. Но все фотографии - все до единой - пропали. Всего около двенадцати снимков - они были правда отличные.
Кен Шарп: Это наводит на размышления.
Джек Дуглас: На самом деле, все мои золотые и платиновые диски припрятаны где-то дома у Йоко. До меня они так и не дошли! Ну, кто-то как-то подарил мне один платиновый сингл и один платиновый альбом на день рождения.
Кен Шарп: Но ты работал над созданием альбома - и всегда с уважением относился к Йоко.
Джек Дуглас: Однажды я спросил у парня, который был моим другом - не буду называть имени, потому что он все еще работает у Йоко - что такое стряслось, в чем дело. И он ответил мне: "Не знаю, что случилось, но ты попал в черный список". И единственное объяснение, которое пришло мне в голову - это то, что я слишком много знаю. Она подозревает что всякий, кому что-то известно - со временем обязательно решит написать книгу и нажиться на этом.
Кен Шарп: Но ты пока не написал книгу.
Джек Дуглас: Ну, в качестве одних только royalties мне перепало около 3 миллионов - мне этого вполне хватит. Все это просто смешно, и она лишилась хорошего друга, потому что я действительно был ей другом и уважительно относился к ее искусству. И она знала об этом - так что она просто потеряла хорошего друга. Я сто раз ее умолял встретиться и уладить все между собой: "Йоко, зачем выяснять все в суде? Это тупо - давай не будем этого делать". А когда дело дошло до суда, по этому поводу поднялась большая шумиха ... То есть, был суд, со всеми присяжными и заседателями, присяжные удалились для принятия решения и вернулись через пять минут, и потом судья чуть не накричал на нее - вроде, что ты такое выдумала, он требует лишь то, что причитается ему по контракту. А она пыталась доказать, что контракт был поддельный, и происходило много странного - она призывала в свидетели разных людей вроде Яна Веннера из "Роллинг Стоун", чтобы они подтвердили, что я никто, что они обо мне слыхом не слыхивали... После чего мой адвокат сказал: "Разрешите, мы вспомним случаи, когда вы писали о нем в своем журнале"... И он заставил Яна прочитать все эти отрывки прямо перед судом.
Кен Шарп: Джон подумывал о том, чтобы отправиться в турне?
Джек Дуглас: Да, он хотел отправиться в турне.
Кен Шарп: Каковы были его планы?
Джек Дуглас: О, у него были грандиозные планы . В частности - и это должно быть на Lost Lennon Tapes - он собирался исполнить новые версии некоторых битловских песен, которые, по его словам, Битлз "так и не записали как надо" - She Loves You, I Want To Hold Your Hand.
Кен Шарп: Он собирался их исполнять?
Джек Дуглас: Да. Он говорил: "Знаешь, мы хотели записать все несколько иначе - но нам так и не удалось сделать все так, как мы хотели".
Кен Шарп: Ты помнишь, как именно он хотел исполнить те вещи?
Джек Дуглас: Он только сыграл их на гитаре.
Кен Шарп: И чем они отличались?
Джек Дуглас: Может, темп был немного другой - дело было, скорее, в его идеях насчет того, что должны играть остальные музыканты. Но он собирался исполнять эти песни на концертах.
Кен Шарп: Он собирался играть битловские песни?
Джек Дуглас: Да, именно так.
Кен Шарп: Я слышал, что Маккартни или Харрисон позвонили в студию во время сессий, но Йоко не позволила сказать об этом Джону.
Джек Дуглас: Да, звонил Маккартни.
Кен Шарп: А в чем было дело?
Джек Дуглас: Ну, если исходить из того, что я слышал - в том числе и от Джона, он собирался состыковаться с Полом, и написать что-нибудь вместе - это было еще до того, как Пол поехал в Японию.
Кен Шарп: Они собирались работать вместе?
Джек Дуглас: Да. И знаешь....... Джон никогда не уходил сразу после сессий - он всегда оставался в аппаратной и выкуривал немного травки. У него была старая трубка для опиума - ее сделали, наверное, лет 500 назад. Он спрашивал меня: "Мы уже закончили на сегодня?" - потому что он ничего такого себе не позволял во время записи. И я отвечал: "Да, Джон, на сегодня все". И он тогда разваливался в кресле, задирал ноги на пульт, набивал трубку, закуривал - и начинал говорить, вспоминать разные вещи; мы слушали радио, и если передавали какую-нибудь битловскую песню, он начинал о ней рассказывать. И одно было совершенно очевидно - от всего, что он говорил, создавалось четкое ощущение, что он любил тех ребят больше всех на свете. Он, знаешь ли, страшно злился на Джорджа, потому что вышла его книга, и в ней совершенно не упоминался Джон. Ну, вроде, "как он может напивсать книгу о своей жизни, не упомянув обо мне? Я ведь самый главный... "
Кен Шарп: Да. Но он любил тех ребят.
Джек Дуглас: Да, он любил их. И он любил группу. И, знаешь, для него это была ЕГО группа. То есть, если судить по тому, как он говорил об этом...
Кен Шарп: И он собирался работать вместе с Полом?
Джек Дуглас: Да, он хотел стусоваться с Полом. Но когда тот позвонил, Джон об этом не узнал, так что ничего не вышло. А Пол поехал в Японию и влип в ту историю...
Кен Шарп: Джону от него ничего не передали?
Джек Дуглас: Нет.
Кен Шарп: Кто препятствовал их общению?
Джек Дуглас: Я полагаю, Йоко думала ... Впрочем, я не могу говорить от ее имени. Может, она думала, что это отвлечет его от дел. Лично я так не думаю. Кто знает, что могло бы быть. Но когда Пол попал в тюрьму в Японии - мы были в студии, когда кто-то позвонил и сообщил ему об этом - знаешь, он очень распереживался, был просто вне себя.
Кен Шарп: Он переживал?
Джек Дуглас: Да просто с ума сходил. Он говорил: "Так, кого мы знаем в Японии? Йоко, с кем из влиятельных людей мы знакомы? Нужно немедленно с ними связаться".
Кен Шарп: А я всегда слышал обратное - что он рассмеялся, когда услышал эту новость.
Джек Дуглас: Это не так.
Кен Шарп: Так что его это известие взволновало?
Джек Дуглас: Он был просто вне себя...
Кен Шарп: Ты думаешь, Джон способствовал освобождению Пола из-под стражи? Он позвонил кому-нибудь, чтобы его поскорее выпустили?
Джек Дуглас: Я думаю, что да. Думаю, Йоко сделала пару звонков.
Кен Шарп: Йоко? Замечательно - это очень мило с ее стороны.
Джек Дуглас: Да - ну, то есть, у нее ведь есть там знакомые. Но, конечно, Джон высказался по этому поводу вне студии: "Пол, ты просто идиот - как ты только до этого додумался" - все в таком духе. Но на самом деле он жутко паниковал, когда все это случилось. То есть, не известно, что там может случиться с ним в Японии - это вам не шутки.
Здесь необходимо заметить, что Джек Дуглас, вероятно, путает этот случай с каким-то другим, либо просто выдает желаемое за действительное, поскольку Пол Маккартни был заключен в японскую тюрьму в начале 1980 года - то есть, за несколько месяцев до того, как начались сессии записи Double Fantasy (прим.ред.)
|
|
|
