RSS:

	Статьи
	Периодика

Beatles.ru в Telegram:

Авторизованная биография "Битлз" (главы 31-36/заключение/)

«С ПОМОЩЬЮ МОИХ ДРУЗЕЙ»

В середине марта 1967 года «Битлз» заканчивали работу над альбомом «Сержант Пеппер». Они хотели сделать песню для Ринго.

В два часа дня Джон приехал к Полу. Джон начал играть на гитаре, а Пол сел за пианино. Пару часов они бренчали все, что приходило на ум. Каждый ждал, пока у другого что-нибудь получится, чтобы выделить это из общего потока звуков и попробовать развить самому. За день до этого они уже сочинили мелодию, мягкую и ритмичную, и придумали название: «С помощью моих друзей». Теперь задача состояла в том, чтобы доработать музыку и сочинить слова.

“Are you afraid when you turn out the light?” («Тебе страшно, когда ты выключаешь свет?») - напел Джон. Пол повторил и согласно кивнул. Джон сказал, что они, во всяком случае, могут использовать какой-нибудь подобный вопрос.

- “Do you believe in love at first sight?” («Веришь ли ты в любовь с первого взгляда?») - попробовал спеть Джон. – Нет,- остановился он. – Не то число слогов. Что, если петь с паузой: “Do you believe - in love at first sight?” А что, если “Do you believe in a love at first sight?” – предложил Пол. Джон пропел фразу, согласился и добавил седующую строчку: “Yes, I’m certain in happens all the time” («Да, я уверен, что так всегда и бывает»).

Они напевали эти две строчки, а вместо остальных вставляли ля-ля-ля. Коме того, был придуман припев: “I’ll get by with a little help from my friends” («Я все преодолею с помощью моих друзей»). Джон изменил второй вопрос на “Would you believe in a love at first sight?” («Поверишь ли ты в любовь с первого взгляда?»), что, как он считал, подходит лучше. Потом они переставили две первые строчки и получилось: “Would you believe in a love at first sight? Yes, I’m certain it happens all the time”. Дальше шло: “Are you afraid when you turn out the light?”, но вместо четвертой строчки они по-прежнему пели ля-ля-ля.

Джон и Пол пели три строчки снова и снова, никак не находя четвертой.

- Что рифмуется со словом “time”? – спросил Джон.- Нужна рифма к строчке “Yes, I’m certain it happens all the time”.

Джон напел “I know it’s mine” («Я знаю, это – мое»), но они решили, что это не подходит по смыслу. Кто-то даже сказал, что это абсурд.

Пол что-то бренчал и вдруг заиграл “Can’t Buy Me Love”. Джон начал очень громко петь, орать и хохотать. Потом Пол стал играть другую песню – “Tequila”. Джон продолжал дурачиться.

- Помнишь Гамбург?- сказал Джон.- Мы орали что попало.

Потом они прекратили паясничать так же неожиданно, как и начали, и вернулись к песне. Джон, пытаясь изменить слова, спел “What do you see when you turn out the light?” («Что ты видишь, когда выключаешь свет?») и следующую строчку: “I can’t tell you but I know it’s mine” («Я не могу сказать,но знаю, что это – мое»), и куплет был закончен.

Они записали эти четыре строчки в ученическую тетрадку, которая лежала на пианино. Теперь у них был куплет и припев. Пол встал и начал прохаживаться по комнате. Джон сел за пианино. Пол схватился за гитару и начал играть и петь медленную, очень красивую песню про дурака, сидящего на горке. Джон молча слушал, бессмысленно глядя в окно, как будто ему все равно. Пол пел, вставляя «ля-ля» там, где слова еще не были написаны. Когда он кончил, Джон сказал, что надо записать слова. Пол ответил, что не забудет их и без того. Так он впервые исполнил Джону «Дурак на горке». Песня в этот раз не обсуждалась.

Время подходило к семи, и было пора отправляться в студию. Они решили позвонить Ринго и сообщить, что песня готова, чего на самом деле не было, и что они будут записывать ее сегодня.

Первым этапом в методе «слоеного пирога», который они теперь использовали при записи, была запись сопровождения. Они обсуждали, каково должно быть звучание в целом и какие инструменты лучше использовать. Обговаривались и другие детали. Устав, они разбредались по разным углам студии и играли каждый сам по себе. Ринго сидел за ударной установкой и играл то, что считал подходящим аккомпаниментом. При этом Пол напевал ему слова прямо в ухо. Было очень шумно, и Полу приходилось кричать. После двух часов работы над маленькими кусочками было подобрано сопровождение.

Джордж Мартин и двое техников, ожидавшие этого момента, шли в свою звукоизолированную комнату, а «Битлз» заканчивали приготовления. Запись состоялась. Потом они прослушали аккомпанимент раз сто, но Пол остался недоволен.

Пока Пол объяснялся со звукоинженерами, Джордж вытащил набор красок и начал рисовать. Ринго уставился в пустоту и закурил. Он выглядел очень грустным, впрочем, так было всегда, когда он не разговаривал. Джон устроился за пианино, играя то тихие, то взрывные мелодии.

Наконец Пол остался доволен звучанием первой записи. Он вернулся к остальным и сказал, что теперь они могут добавить кое-какие детали...

Создается впечатление, что «Битлз» записывают свои пластинки в полнейшем хаосе. Но это, конечно, слишком категоричное суждение. Когда-то они записывали сопровождение и вокал сразу на одну дорожку, в лучшем случае - на две. Теперь требуется по меньшей мере четыре, поскольку они постоянно стараются использовать новые инструменты и эффекты. Слушая фонограммы первых этапов записи, трудно предвидеть, что получится в конце. Часто первоначальная мелодия тонет среди множества позднейших напластований. Каждую песню они стараются довести до совершенства, работая иногда по десять часов без перерыва. Им довольно трудно добиться такой фонограммы, которая соответствовала бы музыке, звучащей у них в головах. Нечего и говорить о трудностях, которые испытывает Джордж Мартин. Часто у него в руках оказываются различные куски фонограмм, которые невозможно связать друг с другом. Иногда недостаток музыкальной грамотности «Битлз» просто забавляет Джорджа Мартина. «Они могут попросить взять на скрипке такую ноту, какую на ней сыграть невозможно... Знаете, что напоминает мне их метод работы? Однажды я посмотрел фильм про Пикассо. Он начинал с основной идеи, потом добавлял кое-какие детали. Идея изменялась с появлением новых и новых подробностей и иногда почти не угадывалась в окончательном варианте».

Свою работу с «Битлз» Джордж Мартин разделяет на два периода. «Сначала я был им необходим. Они ничего не знали и целиком при записи полагались на меня. Теперь наступила вторая стадия. Они знают, что хотят записать, но доверяют мне аранжировки. Раньше я был головой для четырех мальчишек из Ливерпуля, теперь мне приходится цепляться за остатки своего былого звукорежиссерского могущества».

Он считает, что самым разносторонним музыкальным талантом обладает Пол, который способен сделать песню от начала до конца. «Он может выдавать халтуру высочайшего класса. Но не думаю, что он гордится этим. Он все время стремится к совершенству, стараясь сравняться с Джоном в текстах. Встреча с Джоном побудила в нем интерес к словам песен. Полу необходима аудитория, а Джону нет. Джон ленивее Пола. Без Пола он вообще забросил бы все дела. Джон пишет для себя. Пол, наоборот, любит быть на виду у публики. И Пол и Джон, несомненно, обладают музыкальным талантом, но каждый весьма специфичным. Полу легко даются легкие приятные мелодии, Джон пишет более резкие и агрессивные песни. Это следствие особенностей их характеров».

Специалисты изучают и анализируют музыку «Битлз». Часто интерпретация песен поражает самих «Битлз». Джон умышленно составил текст песни «Я морж» из бессвязных фраз, чтобы подкинуть работу любителям анализировать песни.

«Наши песни хороши,- говорит Джон,- но ничего исключительного в них нет. Возможно, я так безразличен к нашей музыке потому, что другие воспринимают ее слишком серьезно. Кому-то это, может быть, и нравится, но меня – раздражает. Приятно, когда людям нравятся наши песни, но, когда критики начинают выискивать несуществующий глубокий смысл, это противно. И иы вовсю дурачим их. Мы делаем так потому, что уверены: они хотят этого. Мы можем отколоть что угодно, а они будут ломать над этим головы. Я уверен, что так поступают многие артисты. Готов поспорить, что так поступал и Пикассо...

Многие считают, что «Битлз» знают, что будет дальше. А мы не знаем. Мы просто двигаемся».

ДЖОН

«Каждый может иметь свой маленький успех. Мы ничем не лучше остальных. Надо только очень сильно захотеть плюс благоприятные обстоятельства. Талант или образование здесь не при чем. Вам нравятся примитивные художники и писатели, не так ли? Никто не учил их, что делать и как. Они сами себе сказали, что могут, и сделали.

Что такое талант? Я не знаю. Или он дается от рождения, или проявляется позже. Главный талант – верить в то, что что-то можешь. Я и Пол всегда сочиняли песни. Джордж даже не пробовал, утверждая, что не умеет. Ушло немало времени, прежде чем мы убедили его, что сочинять может любой. Теперь он сочиняет все время и с каждым разом все лучше и лучше.

До пятнадцати лет я ничем не отличался от своих сверстников. Потом я попробовал написать песню и написал. То, что у меня обнаружился талант,- это чушь. Я просто делал дело. У меня нет никаких талантов, кроме таланта быть счастливым и ленивым.

Я никогда не чувствовал ответственности и никогда не ощущал себя так называемым «идолом». На нас часто перекладывают чужую ответственность. Единственное, за что я чувствую ответственность, так это за то, чтобы вести себя как можно естественней.

Я не знаменит. Это придумали другие люди. Часто в поезде я прикидывался слабоумным. Мне и сегодня хочется устроить что-нибудь в этом роде. Однажды мы ехали в машине на стадион «Уэмбли». Мы написали на клочке бумаги: «Как доехать до «Уэмбли»?» Мы делали вид, что разговариваем по иностранному, и показывали эту бумажку и карту. Прохожие выходили из себя, пытаясь объяснить нам дорогу...

Я должен писать эти чертовы песни. Я должен работать, иначе моя жизнь теряет смысл».

ПОЛ

«Как «Битлз»,- говорит Пол,- мы испытали миллион перемен, которые ничего не значат и не изменили нашей сути.

Мы всегда возвращаемся к самим себе, потому что мы никогда не меняемся. Мы можем быть А + Один, где Один означает серые костюмы. Это цикл серых костюмов. Потом А + Два, и это цикл разноцветных брюк. Но мы всегда присутствуем как А. Потом будет финиш: А + Смерть. Извините за все эти премудрости, я увлекся разговором.

Дело в том, что в действительности мы – одна и та же сущность. Мы четыре части одного целого. Мы разные сами по себе, но вместе образуем Товарищество в одном лице. Если один из нас отправляется на поиски своего пути, остальные или двигаются с ним, или возвращают его назад. Каждый вносит что-то свое.

Ринго большой любитель сентиментальных песен. Он любит и всегда любил музыку соул. Мы не замечали ее долгое время, пока он не открыл ее для нас. Думаю, поэтому мы и пишем для него песни типа «С помощью моих друзей» с сентиментальными текстами.

Джордж относится ко всему очень добросовестно. Если он за что-то берется, он отдает этому все силы. Благодаря ему эта черта передалась и нам. Мы используем из его исканий то, что подходит нам. Мы всегда берем друг у друга то, в чем нуждаемся.

Джон всегда в движении. Он идет вперед чрезвычайно быстро. Один взгляд на то, что происходит,- и снова дальше.

Я консерватор. Мне всегда надо во всем убедиться лично.

Каждое новое поколение старается добиться определенного положения в жизни. Тут нам повезло. К двадцати пяти мы получили все, чего хотели. Я мог бы все забросить, стать директором какой-нибудь компании и прожить так до семидесяти. Но тогда я бы не узнал ничего нового. Нужно все время узнавать о жизни что-нибудь новое...

Мы никогда не приспосабливаемся. Если у нас есть достаточно уверенности в себе, совсем не обязательно всю жизнь носить школьную форму. Мы никогда не учились быть архитекторами, художниками и писателями. Мы учились быть. И это все».

 ДЖОРДЖ

«Лично я не в восторге от того, что я один из «Битлз». Все это тривиально и неважно. Я сыт всеми этими «мы» и «я» и прочей бессмыслицей, которой мы занимаемся. Я стараюсь найти решение более важных жизненных вопросов».

Те, кто связан с «Битлз» не один год, утверджают, что больше всех изменился Джордж. Самый молодой, он долгое время считался и самым наивным. Рядом с Джоном и Полом его всегда считали мальчишкой. Джон и Пол были взрослее и в физическом смысле, и по таланту. Джордж никогда не расставался с гитарой. Он был еще большим фанатиком, чем Пол и Джон, и играл лучше их. Он редко улыбался на сцене, так он поглощен бывал музыкой. Но долгое время он не пытался заняться чем-нибудь еще, считая себя недостаточно талантливым.

Зато с конца 1966 года Джордж вовсю пробует себя. Он стал первым, сумевшим подняться над битломанией. Все остальные завидовали его новым увлечениям, в то время как сами не могли ничего найти для себя. Во многом он даже стал лидером. Не в таком смысле, как Джон во времена «Кворримен». Просто остальные присоединяются к Джорджу в его увлечениях.

Мнение публики не очень волнует Джорджа. Углубляя свои знания, он становится более спокойным и уверенным... Джон и Пол испытали влияние Джорджа, заинтересовавшего их восточными ритмами и инструментами.

Запись песен Джорджа длится даже дольше, чем запись песен Леннона – Маккартни. Хотя ему помогают и Джордж Мартин, и Пол, и Джон, много времени уходит на репетиции с очень странного вида джентельменами, сидящими по турецки и играющими на необычных инструментах. Трудности возникали и при попытках объяснить музыкантам с Востока, что надо играть, потому что большинство из них не знали западной нотной грамоты.

«Для меня камень преткновения слова. Я не очень поэтичен. Мои стихи довольно простенькие. Сам я отношусь к ним не очень серьезно. У меня не очень большой диапазон голоса, поэтому я пишу простые песни». Действительно, Джордж не обладает большим диапазоном, но его пение нравится многим.

Джордж относится к Джону и Полу как к композиторам и поэтам. Он не видит необходимости беспокоиться, когда рядом есть такие люди, хотя и у него появляются идеи.

«В этой жизни мы еще не сделали ничего».

 РИНГО

Когда Ринго слышит битловскую песню, он улыбается и кивает головой. Пол и Джон своих песен обычно не замечают, а Джордж вообще не смотрит телевизор.

«Я сам никогда не ставлю наши пластинки, но моя жена включает что-нибудь. Она поклонница «Битлз». Раньше, каждый раз, когда нас передавали по радио, мы устраивали с ней маленький сабантуй.

Я не возражаю, когда нас атакуют поклонники. Мы так популярны. Критики могут и обругать нас, а публика наслаждается нашей музыкой».

Как и другие «Битлз», он удивляется, что есть люди, которые пытаются найти скрытый смысл в их песнях. Особенно много таких деятелей в Америке: «Там сотня парней делает то, чем у нас занимается десяток».

Кроме родителей, Ринго помогает родственникам и друзьям: «Деньги давят на меня. Я что-нибудь покупаю, а через неделю эта вещь становится совершенно не нужной. Например, съемочное оборудование. Я все время покупаю новое и новое. Если бы мне завтра вручили все мои деньги, я оказался бы в полной растерянности, не зная, что с ними делать».

Он не испытывает желания вносить деньги в какие-либо фонды и не понимает, зачем это нужно делать. «Иногда это делал Брайан от нашего имени. Лично меня это не привлекает. Ну какой смысл, например, в фонде, который выплачивает 5 тысяч фунтов лицу, лишившемуся ребенка? Смешно. Даже пять миллионов не заменят ребенка. Я думаю, распорядители этих фондов просто наживаются на них.

Правительство забирает 90 процентов наших денег. Разве оно тратит их на помощь людям? Правительства все одинаковы, что консерваторы, что лейбористы. Ни одно из них ничего для меня не сделало. Одно говорит одно, другое говорит противоположное, но оба делают одно и то же. Почему бы им не объединиться и не сделать что-нибудь полезное для страны?»

«Битлз» говорят, что Ринго по натуре самый сентиментальный из них, хотя в каждом есть маленький кусочек Ринго. Он сохранил старозаветные представления о том, что мужчина должен быть в доме хозяином. «Так было всегда. У моего деда в доме было кресло, в котором сидел только он. Думаю, что я такой же».

Ринго не хочет, чтобы его дети, как он не получили образование. Впрочем, он не считает, что это уж так страшно. «Я знаю, что у меня не правильное произношение, но я могу прочитать все, что вы мне предложите. А на английском вообще трудно говорить. Математику я знаю не так уж плохо. Но я гораздо лучше умею работать руками. Я могу смастерить много интересных безделушек».

Когда они записываются, он часто выглядит замкнутым, сидя в уединении за своими барабанами, в то время как остальные толпятся у микрофона. Он всегда говорил, что не обладает особым даром юмориста. Но его шутки так же тонки и метки, как и у остальных. Просто он не тараторит, как Пол, не садится на любимого конька, как Джордж, и не отпускает идиотских шуточек, как Джон. Ринго молчит, пока не приходит время высказываться.

Ринго гораздо более сильная личность, чем может показаться. Его мнение так же весомо, как и остальных «Битлз». Просто рядом с ярким талантом Пола и Джона, Ринго держится несколько в тени. Однако они полагаются на него, как на самих себя. Он неотъемлемая часть группы. Ринго вносит то, в чем нуждаются все: некоторую сентиментальность и простоту... У него есть весма интересные мысли о «Битлз» и о самом себе.

«Мы четверо разных людей, но вместе составляем одно целое. Между нами никогда не было соперничества, ни публичного, ни скрытого. Если бы мы стали рядом перед миллионом поклонников и каждый из них выбрал бы самого любимого, то больше всего голосов получил бы Пол. Джон и Джордж поделили бы второе место и Ринго был бы последним. Так считаю я. Это видно из писем и поведения поклонников.

Почитатели Джона не очень жалуют Пола, и наоборот. Но ко мне они относятся так же хорошо, как и к своему любимцу. Так что, если учитывать очки за второе место, то победителем по сумме, пожалуй, оказался бы я.

Они относятся ко мне с отеческой заботой. Я это знаю. Меня считают маленьким. Пожилым женщинам я нравлюсь не меньше, чем девчонкам. Такой уж я. И меняться мне незачем...

Я не творец. Я это знаю. Но люди считают, что я хочу быть им. Они пишут и спрашивают, почему я не пытаюсь. Я пробовал пару лет назад, но то, что получилось, оказалось такой ерундой, что я никому не показал.

Я бы, конечно, хотел уметь писать песни. Когда я понял, что это мне не по силам, я немножко расстроился. У меня есть пианино, но я не умею толком играть на нем, хотя желание появляется довольно часто. Иногда мне хочется написать какую-нибудь красивую песенку, но ничего не получается. Я не знаю, как это сделать.

Иногда я чувствую неудовлетворенность, сидя за барабанами и играя только то, что мне сказали играть. Особенно когда барабанщики из других групп начинают вслух завидовать мне.

Меня очень интересует кино. Может, здесь мне удастся что-нибудь создать. Люди говорят, что я хорошо сыграл в «Ночи после трудного дня», но я не знал точно, что надо было делать. Та небольшая сцена на канале, в которой, как говорят, я отлично сыграл, снималась после бессоной ночи. У меня болела голова, и я абсолютно ничего не соображал. Я еле двигался. Дик все время кричал на меня. Получилось действительно неплохо. Тот эпизод, где я бросаю камешки,- моя затея. Но все остальное – работа Дика.

После, у меня было много предложений сняться в разных фильмах, но я везде должен был быть в главной роли. Я чуть было не согласился играть доктора Ватсона в фильме о Шерлоке Холмсе, но это слишком много для меня. Я не хочу браться за большую роль, потому что очень уж страшно провалиться. Но попробовать что-нибудь попроще я бы не отказался.

Я снялся в «Сладостях», потому что моя роль была не слишком большой и успех фильма определили звезды: Марлон Брандо, Ричард Бартон. Я просто мог у них поучиться.

В сущности, я не умею играть роли. Я не знаю, как это делать. Посмотрите, как играют настоящие актеры. Можно уверенно сказать, что они актеры, потому что их лица все время в движении. Посмотрите на их глаза. Я так не умею».

Ринго говорит, что не возражает, если все это завтра исчезнет. Он уверен, что все будет хорошо и он сможет заработать себе на жизнь тем же, чем занимался до «Битлз».

«Но, я конечно, счастлив, что все остается по прежнему. Это замечательно, что я стал частью истории. Я хочу, чтобы обо мне написали в школьных учебниках, которые читают маленькие дети».

 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

...Их ближайшее будущее довольно туманно. Будут ли они снимать новые фильмы? Будут ли записывать новые пластинки? Не распадуться ли «Битлз» вообще? Джон, Пол и Джордж могут сочинять и записываться самостоятельно, что они уже и пробуют делать. Но смогут ли они в отдельности создавать то, что им удавалось вместе? Возможно, к моменту выхода в свет этого издания, на часть этих вопросов будет получен ответ...