RSS:

	Статьи
	Периодика

Beatles.ru в Telegram:

Доктор Почкин

Предупреждение автора.

Персонажи этой истории вымышлены, и всякое совпадение имён или портретных черт с реальными людьми может быть только случайным. ;-)
Багров Кирилл

Цикл рассказов "Скорая Немощь".
Доктор Почкин.

Глава 1. Нескучный.

Солнце презрительно плюнуло в лужу своим первым на сегодняшний день лучом, а лужа по-хипповски приветливо улыбнулась светилу всем своим отражением. Вчера был ливень, и множество подозрительно разноцветных луж начинало постепенно испаряться, радуясь тем не менее, что новый день всё-таки наступил.

Нескучный, маленький городок, где происходили столь банальные события, только начинал просыпаться. Не отошедший ещё после вчерашнего дворник как-то неумело, будто в первый раз, махал метлой. Подняв уже через пару минут огромное облако пыли, Дядя Серёжа, как звали первого героя рассказа, матюгнулся и вскоре свыкся с мыслью, что сегодня просто не его день.

"Надо было рождаться не тогда, не там и не тем…" - подвёл дворник итог своим запутанным размышлениям. Он "поработал" ещё минут десять, а затем пошёл в свою каморку опохмеляться.

"Ну вот, и сегодня чище не стало!" - положила начало своим причитаниям старушка Агафоновна. Она вставала очень рано, пила свой любимый ещё со времён молодости чай со слоном и садилась на лавку возле дома греть свои тонкие, буквально насквозь протыкающие морщинистую кожу, кости.

Внезапно раздался пронзительный женский крик, и через пару минут на покосившемся крыльце соседнего с Агафоновной дома возникла вполне элегантная фигура местного "казановы" Михаила Джагова. Закрыв глаза от очередной атаки наглого солнца, Джагов потянулся, ощущая, как оргазм волнами растекается по его дрянному телу.

На вид Михаилу было двадцать пять лет, а на самом деле - тридцать два. Природа сотворила с ним чудо, не отнимая с годами его чудесную гиперсексуальность. "Казанова" вдохнул утро и почувствовал, что от него определённо разит перегаром. Он испуганно приоткрыл глаза. Прямо перед ним неуверенно стоял белоснежно-бледный Женя Шишкин.

- По пиву, Миш?
- Чё-то неохота, иди с Серёжкой выпей. Ему, небось, тоже надо.
- Да ну его, не умеет опохмеляться.
- Ну пошли, пошли.

Единственный в городе круглосуточный продуктовый магазин радостным скрипом железной проржавевшей двери встретил двух своих первых посетителей, которые, к ещё большей радости, оказались неплохими клиентами.

- Очаково. Два двадцать пять. Две бутылки.
- Желательно "Классическое" и "Оригинальное".
- Девяносто четыре рубля.
- Да… и на сдачу каких-нибудь сигарет подкиньте.
- Пегас?
- Сойдёт. Давайте Лас-Пегас.
- Кто не курит и не пьёт…
- Тот, наверно, идиот!

Именно так обычно начинался день в славном городе Нескучном.

Глава 2. Доктор Почечник.

По столу ленивым шагом топала толстая зелёная муха. В углу кабинета три таракана деловито шевелили усами. Антисанитария - удел этого забавного заведения, именуемого "Нескучной Городской Поликлиники" (у населения - "Скорой Немощью"). А это кабинет отделения урологии и его заведующий - доктор Константин Почкин, в простонародье именуемый "Почечником". Да он, собственной персоной. Среднего роста, руки и ноги, кажется, немного коротковаты. Да ну и ладно.

Константин Сергеевич был доктором медицинских наук, но в городе над ним смеялись и крутили пальцем у виска. Дело было в том, что докторов в районе было мало, и Почкин был самым авторитетным из них. Но представьте себе такую ситуацию: приходит к нему бабуля, ну пусть та же Агафоновна, и жалуется на боли в спине. А он ей говорит, мол "застудили почки, матушка… налегайте на "Боржоми" и "Нарзан", и я вам щас пару упаковок таблеток дам - подлечим почки… " И так всегда: все болезни от почек, только сифилис от любви. В общем, смеялись над Почкиным.

Сейчас Константин Сергеевич ковырял в своём длинном носу мизинцем правой руки, напевал под тот же самый нос "Марш Мендельсона", топал ногой под столом в попытке нашару раздавить таракана, а думал о новом методе лечения почек, который ему приснился позавчера во сне. Да, доктор был настолько гениален, что мог позволить себе делать несколько полезных дел одновременно.

В дверь постучали. Почечник подпрыгнул на стуле от радости: пациентов не было уже три дня.

- Войдите!

Но и на этот раз доктору не повезло - вошёл двадцатилетний практикант Кирилл Пивнов. Весёлой улыбкой парень поприветствовал окончательно расстроившегося Почечника.

- Проходи… - со слезинкой в голосе сказал доктор.

Кирилл учился на третьем курсе областного медицинского института и был главным любимцем Нескучных старшеклассниц. Это был хипповатого вида юнец, любивший пиво, травку, красивую музыку и прекрасный пол. И что самое поразительное, все эти четыре страсти отвечали ему взаимностью. Из под тонкого белого халата виднелась чёрная футболка с изображением волосатых музыкантов и надписью "Пинк Флойд".

Почкин и Пивнов (по кличке Пиво). Больше в городе врачей не было: отпуска, декреты, смена профессии на более престижную и высокооплачиваемую.

Пивнов и Почкин. Два абсолютно разных человека. Два мира. Два мнения. Два поколения. Две судьбы. Две дороги. Два характера. Два метода. Две философии жизни…

Но друзья! Парадокс…

Глава 3. Реанимация.

Передоз. Что может быть причиной более нелепой смерти? Городок с трудом пережил смерть от наркоты подростков И.Т. и А.Ш.. А теперь траванулись местные рок-кумиры - группа "Битые". Их лидер Иван Ленькин позвонил почему-то в морг и сказал, чтобы за ними приезжали.

Всё дело в том, что аптекарша Света побаловала любимцев публики некачественным демидролом и амфетамином. Хуже всего было басисту Павлу Макакину. Его приволокли прямиком в реанимацию. Остальным оказывали медицинскую помощь. Рыдали Ринат Старцев и Георгий Харитонов. Они рыдали, просили спасти их от неминуемой смерти и импотенции (именно в таком порядке) и, может быть, даже от облысения. Они рыдали, в бреду звали мам и обещали кому-то там неведомому, что больше так не будут.

Лидер держался особняком. "Колёс" он не глотал: он давно налёг на водку и медитацию. Ваня просто лежал на кушетке и молил Бога, в которого верил исключительно в подобных ситуациях, чтобы всё закончилось хорошо. "Пусть хотя бы Макаку спасут…" - молил он Господа. И Господь услышал нелепые молитвы.

Почечник спас Пашку. Он был сегодня на высоте. Голодный, небритый, но на высоте. Он никогда не раскрывал "своих врачебных тайн". Ведь всех интересовало, как ему - урологу - удаётся держать весь городок на ногах, практически через день кого-то реанимируя. И девяносто девять процентов - удачно. Он даже аборты раньше делал, но год назад резко завязал с этим адским делом. "Грех это…" - миролюбиво говорил он шестнадцатилетним девчонкам, познавшим страстные радости взрослой жизни. "Небось, опять Джагов подкинул?" - спрашивал Доктор. Действительно, примерно две трети абортов были "джаговскими". А теперь, рождаемость поползла вверх. По городу бегали маленькие "джаговята". "И до чего все на него похожи! Породистый гад!" - смеялся доктор.

- Мы больше не будем! Не будем! - орали Жора и Ринат.

Ваня сосредоточенно молчал. Он знал, что будут. Не в первый раз они здесь… "отдыхают".

Глава 4. История жизни дяди Серёжи.

Историю жизни дяди Серёжи знали все и… не знал никто. Он всем её рассказывал, но всегда по-разному, в прямой зависимости от количества и качества выпитого им.

Но несколько фактов из его откровений не менялись, что позволяло более или менее чётко обрисовать картину. Итак, жил некогда Сергей Анатольевич Меркулькин "под самой под Москвой", работал охранником в солидной фирме, "жил как все, уж точно не хуже". Только любил Сергей Анатольевич выпить, поспать и поскандалить. Начальству это в конце концов надоело, и дядю Серёжу уволили. Ему было уже "под полтину", и никуда в Москве его не брали на работу. Пришлось дяде Серёже вернуться в свой родной городок и спиться до того уровня, которому он теперь соответствовал. Не больше. Не меньше. "Чему быть - того не миновать" - цитировал он классиков фатализма. Но в Нескучном дядя Серёжа подобрел, обрёл душевное равновесие и был просто дядей Серёжей. А не "ворчуном" или "колдырём", как в Москве.

Воистину, сложна ты жизнь, сломаешь руки-ноги…

Глава 5. Неожиданность.

В городе творилось что-то непонятное, невообразимое. Все бабульки стали собираться в городском парке и заговорщицким тоном, но в достаточной степени громко, что-то обсуждать.

Они обсуждали сенсацию года, нет… века! Как гром среди ясного неба грянуло непредсказуемое. Миша Джагов женится!!! На Кате Речной. Он целых два месяца прожил у неё, ни с кем так долго не жил. Потом признался в бесконечной любви и купил кольца. Через две недели свадьба.

Но радости по поводу было мало, не меньше половины женщин города рыдало о невосполнимой утрате. Миша поступил с ними жестоко, отняв у них надежду на хоть маленький кусочек любви и тепла.

А Джагов достал из пыльного угла гитару, вспомнил юные годы, группу "Роли в стойле" и сочинил превосходную песню под названием "Кати".

Кати

Работать как лошадь, не пить и не есть,
И держаться едва на ногах.
И ни разу за день нигде не присесть,
А потом выражаться в стихах.
Для неё завсегда разбиться в доску готов,
Что ещё говорить о любви?
И я думаю, что мне ещё подарить
Моей несравненной Кати,
Моей Кати.

Моя любовь, как мне кажется, стоит немало,
Но насколько её ценишь ты?
Люди видят порой в темноте и тумане,
А бывают, слепы, как кроты.
И мне нравится жить, пока ты живёшь,
А потом я могу и уйти.
И я думаю, что мне ещё подарить
Моей несравненной Кати,
Моей Кати.

Через пару дней Джагов собрал "Роли в стойле", и теперь у "Битых" вновь появились достойные конкуренты. Кате Речной тоже нашлось в "Ролях" место - она превосходно пела и недурно играла на гитаре. Катя была учительницей изобразительных искусств, ей было 27 лет. Да… и самое главное… Катя была самой красивой Нескучной девушкой.

Глава 6. Фестиваль.

Рок-фестиваль состоялся ровно через месяц после "свадьбы века", как её окрестила местная газета "Нескучная Правда".

"Битые" и "Роли" были, пожалуй, вне конкуренции. Нет, подождите, были конкуренты, были, конечно. Борис Диван взял себе в группу соло-гитариста Коромаса и бас-гитариста Моробаса, которые ушли из группы Пивнова "Эпилепсия". Кирилл же создал группу "Контуженые", в которую вошли "американцы" Энди Кей и Дэн Андерсон.

Начали концерт "Контуженые". Ничего особенного они, конечно, из себя не представляли, но… старшеклассницы чуть ли не с ума сходили, подпевая Кириллу песню "Мне не нравятся блондинки". Затем вышел специальный гость фестиваля - доктор Почечник и спел в сопровождении "Контуженых" "Больничный Рокапопс".

Диван, мягко говоря, облажался, т.к. Моробас и Коромас играли вообще никак.

Миша Джагов спел песню "Оргазм", в которой жаловался на запредельные проблемы в попытках достижения оного.

И лишь реанимированные "Битые" устроили настоящее шоу. "Лучше бы я не догадывался!" - заорал Ваня Ленькин, и весь город запел вместе с ним. Это был триумф. Специально для фестиваля Великая Нескучная Четвёрка сочинила песню "Доктор Почкин". Во время её исполнения Почечник вновь появился на сцене. Но на этот раз с огромной клизмой и в проигрышах брызгал из неё водой, радуя своих пациентов.

Городок гулял до утра третьего дня после окончания этого красочного шоу. Самогонка текла рекой и впадала в море пива и каких-то заморских коктейлей. Света баловала народ "пилюльками", чем вызывала праведный гнев Почечника.

Сам доктор в эти дни конкретно квасил, и было от чего. Все его старания пошли насмарку. Если Джагов срочно не начнёт "ходить налево" - плакал тогда намечаемый Почечником демографический взрыв…

Приложения.

Две песни с видоизменёнными названиями, а также песня "Кати" принадлежат автору.

"Люблю брюнеток!"

Ты красишь волосы в русый цвет,
Ты так красива в свои 16 лет,
Ты так много о моде прочла,
Но одного явно ты не учла.
Что мне нравятся брюнетки,
Что мне нравятся брюнетки,
Да, мне нравятся брюнетки,
Мне так нравятся брюнетки!

Ну вот, наконец-то, дошло до тебя,
Что волосы чёрные так люблю я.
Теперь ты не только смазливая кокетка,
Теперь ты просто жгучая брюнетка.
Да, мне нравятся брюнетки,
Да, мне нравятся брюнетки,
Да, мне нравятся брюнетки,
Мне так нравятся брюнетки!

"Больничный рок-н-ролл".

Я свой среди глухих, я глухой среди своих,
И вот лежу в больнице, сочиняю новый стих.
Лежу в седьмой палате, аж с седьмого числа,
Отсюда выписали семь моих друзей доктора.
А я хотел бы сочинить крутой больничный рок-н-ролл,
Такой крутой, больничный, стильный, с запахом крови. Е!

Спою последний куплет, но это будет десерт,
Спасибо главному врачу, что отпустил на концерт.
Спасибо я тебе скажу, спасибо скажет родня.
За то, что мучился, лечил и не угробил ты меня.
И дал мне шанс сейчас пропеть крутой больничный рок-н-ролл,
Такой крутой, больничный, стильный, с запахом крови. Е!

С уважением, Багров Кирилл.

P.S. Доктор Почкин вернётся в рассказе "Доктор Почкин в Сан-Франциско".