Пит Тауншенд о неопределенном будущем The Who и наследии "The Who Sell Out"

Тауншенд говорит, что Битлз копировали его, когда делали "Sgt. Pepper", и что он согласится на биографический фильм о "The Who", если это поможет ему "оплатить яхту".

Практически невозможно взять 15-минутное ИНТЕРВЬЮ с Питом Таунсендом. Он не только одна из самых красноречивых и вдумчивых фигур в истории рока, но и один из самых разговорчивых. И хотя мы обещали, что ограничим этот разговор, связанный с новым подарочным изданием (альбома) "The Who Sell Out", 15 минутами, по просьбе одного из его представителей, ответ Тауншенда на наш первый вопрос после нескольких фраз, помогающих завязать разговор, занял семь минут и восемь секунд.

На тот момент нам хотелось еще многое обсудить, в том числе влияние "Sgt. Pepper" на "The Who Sell Out" , его разочарование, когда “I Can See for Miles” не стал хитом, и то, как он оценивает "Sell Out" по сравнению с более поздними альбомами, такими как "Who's Next". Забегая вперед, мы также хотели бы узнать о статусе следующего альбома, трудностях написания песен, которые Роджер Долтри согласится спеть, возвращении на гастроли после пандемии и возможности создания биографического фильма о The Who.

Таким образом, мы преодолели 15-минутную отметку и закончили только через 35 минут. Если бы мы не остановились, Тауншенд, вероятно, говорил бы гораздо дольше, но мы были полны решимости соблюдать дух нашего соглашения. И, как вы можете видеть, мы многое втиснули в эти 35 минут.

- Знаешь, для меня это было нормально. Мне нравится находиться в своей студии, и я люблю работать, и я ненавижу быть в разъездах, вдали от дома. Так что я был счастлив в течение шести месяцев. Но сейчас, как и все, я стремлюсь быть свободным и видеться с людьми. Я очень скучаю по людям, даже по фанатам и даже по журналистам [смеется].
Я просто немного скучаю по рутине нормальной жизни. Недавно я заехал в свой дом в Ричмонде [Лондон], чтобы кое-что купить, и был поражен тем, сколько там было людей. А потом я вдруг понял, что это потому, что там, где я сейчас живу, я вообще редко вижусь с людьми. Это было очень странно.

- Да. Это единственное, что, кажется, здесь прошло очень хорошо. В программе вакцинации участвуют волонтеры. Есть медсестеры и врачи, которым платят, но атмосфера в том месте, куда я попал, была просто потрясающей. Эти люди встречаются каждый день, и они делают хорошую работу. Все их любят. Атмосфера была потрясающей. У меня не было никаких побочных эффектов, кроме небольшого зуда примерно через две недели после укола, но это было все.

Имейте в виду, я обычно делаю прививку от гриппа каждый год, и у меня никогда не было никаких побочных эффектов от какой-либо вакцинации. Я не беременная мать, поэтому мне не нужно беспокоиться по этому поводу. Я действительно считаю, что у людей есть законные основания для беспокойства по поводу вакцинации, и я это понимаю. Но пока что мой опыт был положительным.

Здесь я хочу перейти к "The Who Sell Out". Основой альбома является пародийная трансляция с пиратской радиостанции, но я думаю, что многие американцы в то время не имели представления о пиратских радиостанциях в Англии. Можете ли вы объяснить, что они дали меломанам такого, чего они не могли получить в других местах, и что они дали вам как музыканту?

- В 1967 году, когда я впервые приехал с группой в Америку на гастроли, меня поразило появление FM-радио, которое сейчас, конечно, сильно устарело. Но в те дни существовало AM-радио, по которому мы слушали новости и обычную музыку в США. Но FM-радио было чем-то вроде специализированного мейнстрима, где время от времени звучала классическая музыка, джаз и немного драматургии. А некоторые музыкальные станции начали посвящать целый час музыке, которая прерывалась рекламой или даже комментариями ди-джея.

Радио в США стало настоящим прорывом. Такой альбом, как "Tommy", и, возможно, такой альбом, как "Quadrophenia", никогда бы не стали по-настоящему популярными, если бы радио не крутило эти альбомы полностью посреди ночи. И я думаю, что именно из-за отсутствия такого рода радио больше нет концептуальных пластинок. Дело не только в том, что у людей не хватает терпения слушать. Дело просто в том, что им приходится покупать материал, прежде чем они смогут прослушать его целиком. Они могут услышать отрывки этого в Интернете.

Как бы то ни было, в Великобритании у нас была только одна радиостанция, и это была Би-Би-Си. Она называлась the Light Programme. [Когда я был маленьким] там очень, очень часто крутили что-то, что немного напоминало рок-н-ролл. Они играли традиционный джаз, например, Луи Армстронга. Они играли скиффл с такими артистами, как Лонни Донеган. Иногда они исполняли песни Элвиса, Билла Хейли или Бренды Ли, а также, возможно, ранней Кэрол Кинг, поскольку она начинала в таком юном возрасте.

Но это было очень, очень скучно. В детстве мы слушали так называемое "Радио Люксембург". Это была радиостанция, которая по вечерам вещала из Европы, из Люксембурга, и там играла поп-музыка. Играли Братьев Эверли. Они играли Рики Нельсона. Они играли Элвиса. Они играли некоторых чернокожих артистов, но в основном это были белые поп-исполнители той эпохи, которая пришлась на 1959, 1960, 1961 годы. Так что в мире образовалась невероятная дыра, из-за которой мы не могли приобрести музыку. Нам приходилось покупать альбомы в специализированных музыкальных магазинах. В те дни вы могли взять альбом с собой в кабинку и посмотреть, понравится он вам или нет. Именно так я познакомился с ранним джазом и блюзом, которые нравились мне примерно с 12, 13, 14 лет.

Когда появилось пиратское радио, это означало, что разные радиостанции могли крутить все, что им заблагорассудится. Они наполняли свой плейлист рекламой и рекламными роликами на американский манер, к чему мы действительно не привыкли. Даже на Радио Люксембург не было рекламы. Это спонсировалось, так что спонсор рассказывал о продукте до того, как играла музыка. А потом начиналась музыка.

Многие из них также не были организованы. У них часто не было ди-джеев. Пиратское радио было похоже на американское радио. Вот на чем оно было основано. Вот что оно копировало. Это не было похоже на американское FM-радио, которое мы узнали и полюбили. Это было больше похоже на американское AM-радио. Это было больше похоже на Дика Кларка, просто на то, что занимало высокие позиции в чартах, на то, что я полагаю было супер круто. Но ничего слишком авантюрного, ничего слишком чрезмерного.

Конечно, юридическая проблема здесь в том, что это было запрещено. Это было запрещено, потому что у Би-Би-Си были абсолютные полномочия, которые были связаны с войной, контролировать то, что люди слушали. Это было очень, очень тщательно подготовлено и очень, очень тщательно регулируется. Было четыре радиостанции, или, может быть, всего три. Мы называли "Light Programme", что в буквальном смысле означало "легкая музыка", та музыка, которую в то время играл мой отец. Он был участником свинг-группы. Затем было Radio 3, которое почти полностью состояло из классической музыки. Там было очень, очень мало чего другого. Это была классическая музыка в оркестровом исполнении. Затем было что-то под названием "Тhe Home Service". Это была комедия и очень, очень легкая музыка. Иногда вы включаете радио и слышите, как в кинотеатре кто-то играет на органе Вурлитцера. Бог знает, зачем кому-то понадобилось слушать это по радио, но люди обычно занимаются глажкой и стиркой белья. Домохозяйки слушают это в течение дня. Это были три основные радиостанции. И пиратское радио бросило вызов Би-Би-Си. Когда они в конечном итоге объявили пиратское радио незаконным, им пришлось его заменить. На смену ему пришло Radio 1, которое было популярной радиостанцией. Они также сделали Radio 2, основанное на программе Light, немного менее строгим, немного менее старомодным.
По-моему, и до недавнего времени работала пара пиратских радиостанций. И, конечно, радио здесь, как и в Америке, побеждено Интернетом и цифровым аудиовещанием, спутниковым радио. Сейчас большой выбор. Но когда я был маленьким, ничего такого не было. Было только Радио Люксембург. Мы записывали его на магнитофоны с микрофоном перед динамиком. Так мы слушали замечательную американскую музыку. Именно так нас поощряли к этому.

The Beatles выпустили "Sgt. Pepper" в начале эры "The Who Sell Out". Это вас как-то вдохновило? Они создали свои песни в духе "Sgt. Pepper", а вы создали свои песни в духе пиратской радиостанции.

- Нет, нет. Да ладно. The Beatles копировали нас! Пол Маккартни подошел ко мне в музыкальном клубе Bag O'Nails, о котором мы упоминаем на обложке альбома. Он всегда был очень, очень мил со мной. Я должен был сказать это первым. Но он сказал мне, что ему очень понравилась наша мини-опера, которая называлась “A Quick One, While He’s Away”. Она была на альбоме, который предшествовал "The Who Sell Out". И он сказал мне, что они подумывают о том, чтобы сделать что-то подобное.

Я думаю, что любой, кто в то время хотя бы немного учился в художественной школе, был немного предприимчив — и, конечно, Битлз поощряли экспериментировать по максимуму в студии, они подумали о том, чтобы создать что-то концептуальное.

В данном случае, конечно, это не было концепцией. [смеется] Об этом не было и речи до того дня, пока мы не пришли сфотографироваться в ваннах с печеной фасолью. Только на той фотосессии мы узнали, что альбом будет называться "The Who Sell Out", и это, конечно, блестящее название.

Только тогда мы узнали, как будет выглядеть обложка. В те дни события развивались очень быстро. За несколько дней до этого [менеджер Who] Кит Ламберт прислал мне на одобрение первую версию альбома, на которой были все эти замечательные рекламные ролики и несколько джинглов, которые мы записали.

Моя идея была гораздо более сдержанной, и в ней не было завершенности. Я просто хотел включить в альбом несколько джинглов, вот и все. Я не думал о том, чтобы добавить джинглы для радио. Я только что написал “Odorono” и пару других песен о продуктах. В студии мы записали несколько забавных вещей. Мы сделали это, потому что чувствовали, что у нас недостаточно сильных песен для полноценного альбома. Наши менеджеры владели и управляли Track Records, и они хотели выпустить еще один альбом. Они собирались выпустить его, что бы мы ни говорили.

И вот мы с Крисом Стэмпом, другим менеджером Who, который работал с Китом Ламбертом, и который тогда был нашим продюсером, провели мозговой штурм, чтобы превратить это в … как дневную рубрику радиостанции, чтобы придать основу тому, что я считал слишком разнообразной подборкой песен.

Это было очень странное время, и живые выступления the Who того периода были брутальными, на грани хэви-метала. Несмотря на то, что мы были одеты как рождественские елки, это все равно было довольно брутально. И все же песни, которые я писал, были очень, очень легкими. Это было до того, как я заинтересовался Мехер Бабой или какими-либо метафизическими идеями. Но они романтичны и слегка мистичны, я полагаю, немного напоминают хиппи. Но мы чувствовали, что альбом получился слабым и ему нужна основа.

Но, возвращаясь к "Sgt. Pepper", скажу, что в этой пластинке нет особой концепции. Но и по сей день, когда я сажусь, достаю этот винил и ставлю его, всегда появляется что-то, чего я раньше не замечал. Я думаю, то же самое можно сказать и о "Pet Sounds". Эти два альбома - коренные изменения в том, что, как мы все верили, было возможно, если ты был в группе, записывающей альбомы, просто невероятный всплеск веры в то, что аудитория примет это.

Вы, как известно, были раздавлены, когда песня “I Can See for Miles” не стала хитом. Я только что просматривал британские чарты за ту самую неделю, когда альбом достиг своего пика, и лучшими песнями были такие, как “The Last Waltz” Энгельберта Хампердинка и “Zabadak!” группы Dave Dee, Dozy, Beaky, Mick and Tich. Это было потрясающее время для чартов. Как вы думаете, люди просто не были готовы к чему-то вроде “I Can See for Miles”?

- Возможно. Я часто говорю людям моего возраста, которые сетуют на то, что все, что они слышат по радио, звучит шаблонно: “Может, это и шаблонно, но, ради всего святого, то, что мы имеем сегодня, - это потрясающая формула. Возможно, вам не все понравится, что вы услышите, но все это невероятно хорошо проработано. Среди нас есть выдающиеся таланты, и очень немногие люди зарабатывают на жизнь, не говоря уже о том, чтобы разбогатеть.”

И послушайте, нас поразил какой-то комик [Джо Голс], чья песня называлась “Shaddap You Face", в которой [поет]: "Это - не-так-плохо, это - приятное-место /Ах, shaddap-это - твое-лицо!” и это было каждую неделю на Top of the Pops, которое было главным шоу поп-музыки. Я подумал: “Это не музыка. Это просто мусор”.

Была еще одна песня, которая стала номером один на Рождество в Великобритании и, как мне кажется, сбила The Beatles с вершины чартов. Я не могу вспомнить точный контекст, но это было в комедии под названием “Granddad”, и в ней говорилось [поет]: “Дедушка, мы любим тебя...” Я помню, как подумал: “Господи, этого просто не должно быть в чартах”. [Смеется].

Но дело было не в “I Can See for Miles”. На самом деле все было именно так … Не знаю, наверное, я обманывал себя. Я подумал: “Это шедевр, и к нему будут относиться как к таковому. Это станет самой продаваемой пластинкой в истории музыки”. (Смеется.)

Не знаю, знаете ли вы историю о Ките Ламберте, который в то время был нашим менеджером и моим наставником в написании песен и композиции. Его крестным отцом был Уильям Уолтон, английский композитор-классик. И когда он услышал “I Can See for Miles”, он написал Киту письмо, в котором, конечно же, подумал, что Кит написал эту песню, потому что он не думал, что кто-то из нас, головорезов, смог бы сделать что-то подобное, и похвалил его за смелые гармонии.

Кит любезно поделился со мной этим письмом, и я отправился наводить справки об Уильяме Уолтоне. Я не знаю. Может быть, я просто увлекся тем, каким я себя считал умным.
Я был разочарован. Я был разочарован не только тем, что у нас не получилось попасть в хит-парад. Я беспокоился, что не смогу выступить лучше. И что я исчерпал свое чувство юмора, свою иронию, написав такие песни, как “Pictures of Lily”, “I'm a Boy” и “Happy Jack”, которые пользовались большим успехом в Великобритании, а “Happy Jack” даже в Америке, особенно в Детройте. Я просто задумался: “Что же мне теперь делать?” И это привело к появлению концепций и "Tommy".

"The Who Sell Out" - довольно эклектичный и артистичный альбом. Всего четыре года спустя вы записываете альбом "Who's Next", который звучит совсем по-другому. Это звучит почти как другая группа. Вы предпочитаете одну версию группы другой?

- Что интересно, вчера или позавчера я прослушал несколько ранних записей "Who's Next", которые мы записали в Нью-Йорке. Это было сразу после одного из семинаров, которые мы провели в театре Young Vic в Лондоне. И, опять же, интересно то, что, хотя в студии к песням отнеслись с большой осторожностью, мы также записали разогревающую версию “Baby, Don't You Do It” Марвина Гэя. Я уже использовал это слово, но оно звучит жестко. Это абсолютно брутально. Это сводит с ума. Это потрясающий звук. Это "Live at Leeds" с включенными кнопками.

Что удивительно, так это осознание того, что я пытаюсь писать песни для этой хэви-рок-группы в стиле AC/DC, где я, очевидно, являюсь важным компонентом как ритм-гитарист. И в то же время я пытаюсь разобраться с этими... мне трудно сказать это, чтобы не показаться тщеславным, но это фантастические художественные идеи, которые, как мне казалось, должны были заложить основу для чего-то, что было бы равно тому, что было до "Tommy", который этому предшествовал.

Я получил невероятную помощь и поддержку от участников группы, но, к сожалению, не очень большую поддержку от Кита Ламберта, который был тем, в ком я действительно нуждался, чтобы донести идею в ее абсолютном целостном смысле.

Что касается меня, то на то, что сделали the Who, я склонен смотреть с моей точки зрения автора, а не с точки зрения стороннего наблюдателя, как на серию альбомов. И, как вы знаете, мы выпустили очень мало альбомов, по сравнению со многими другими музыкантами.

Пытаться измерить значимость the Who с точки зрения альбомов не очень полезно. Я знаю, что когда The Who после 1982 года надолго прекратили свою работу, а позже, когда мы вернулись для "Quadrophenia" в качестве гастрольной группы, я не считал, что не занимаюсь музыкой. Но, конечно, с точки зрения фаната, не было выпущено ничего. Но я писал по песне в неделю. Я просто продолжал работать и делать то, что я обычно делаю. И поэтому мой собственный взгляд, моя собственная линия поведения, мой собственный творческий процесс были совсем другими.

Тем не менее, [предстоящая] "Who’s Next collection", на создание которой нас вдохновила реакция на "The Who Sell Out", очень эмоциональная и позитивная … Это интересный проект. Это не тот случай, когда кто-то будет рвать на куски контроль качества, но я думаю, что следующий проект the Who будет непростым.

Это поднимет тему автократического контроля и виртуальной реальности Интернета, cети Интернет, того, как Интернет обещает метафизический опыт и, как правило, не предоставляет его, но, тем не менее, формирует людей и идеи, объединяет их и разделяет. За всем этим стоял мой довольно легкомысленный тезис о том, что музыка решит все эти проблемы, но на самом деле это явно не так. [Громкий смех.]

Я читал, что вы работаете над следующим альбомом The Who. Как обстоят дела с этим?

- Я не работаю над следующим альбомом The Who. Я думаю, что произошло то, что, когда я давал интервью для (журнала) Uncut о "The Who Sell Out", меня спросили, готовлю ли я какой-либо материал или пишу что-нибудь. В то время, когда я давал это интервью перед Рождеством, я сказал, что у меня есть идея для серии песен. Я написал серию эссе и работал над этим.

А потом я поговорил с Роджером и поделился с ним этой идеей, и она ему почти понравилась, и он сказал, что было бы интересно послушать, когда появится музыка. А потом я начал читать то, что он говорил в прессе, и это очень сильно расходилось с тем разговором, который мы вели с глазу на глаз. Я думаю, нам действительно нужно провести еще один полноценный разговор. Пока мы не поговорим об этом, я не думаю, что у альбома The Who есть какие-то реальные перспективы, потому что все в моих руках, и я стараюсь это делать, а потом появляется Роджер и поет эти песни.

Мне нужно знать, что я... как бы это сказать? Я не хочу использовать слово “обслуживание”. Но мне нужно знать, что я помогаю Роджеру как певцу. Сейчас нас только двое. И в наши дни он настаивает на том, чтобы у него была музыка для пения, в которую он верит целиком и полностью, в то, что он может проникнуть внутрь. Если он не сможет погрузиться в историю песни, он не сможет хорошо работать. И это означает, что мне приходится, в некотором смысле, работать портным. На самом деле я не настолько свободен, чтобы писать все, что выходит из моего магнитофона.

И вот где я нахожусь в данный момент. У меня есть несколько идей. В течение последнего года я работал над самыми разными вещами. Я поработал немного с другими артистами. Я работаю над своим собственным произведением для "The Age of Anxiety", основанным на этом романе. Я не знаю, выйдет ли еще один альбом The Who. В нем должен быть Роджер. И, по-моему, он даже жаловался, что не заработал на этом денег. Я подумал: “Кто еще зарабатывает деньги на этих гребаных пластинках?” Я не знаю, кто зарабатывает. Может быть, два или три человека, но не так много.

Почему бы просто не записать сольную пластинку и не избежать всех этих проблем с Роджером?

- Проблемы очень похожи. Я записал несколько сольных альбомов, и мне нравился сам процесс, но я не гастролировал c ними. Я не делал того, что всегда делали The Who, и я поймал себя на том, что задаюсь вопросом, почему это было так, почему я не занимался своей музыкой? Я мог бы снять видео или дать одно или два шоу. И все потому, что мне это не нравится. [смеется] Мне не нравится это делать.

В The Who все проще. У нас есть группа, и я просто встаю, бренчу на гитаре и пою пару песен. Это намного проще. Записать сольный альбом и должным образом поддержать его … Идея в том, чтобы написать, может быть, 40 песен, выбрать 12, дать интервью, снять видео и все такое прочее, отправиться в турне по всему миру на шесть месяцев, а затем, если альбом станет хитом, сразу же получить звонок из звукозаписывающей компании с вопросом: “Вы работаете над следующим альбомом?” Вот что происходит. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь сделать это снова.

Биографические фильмы о рок-музыкантах сейчас пользуются большой популярностью благодаря успеху фильмов о The Queen и Элтоне Джоне. Вы можете представить себе биографический фильм о The Who?

- Нет. Не могу. Но я думаю, что другие люди могут это сделать. Я думаю, наш менеджер, Билл Кербишли, считает себя человеком, который может что-то придумать.

- Я не против всего, что могло бы помочь мне оплатить яхтинг. [Смеется] В общем, я бы не возражал против всего, что создавало атмосферу вокруг музыки, над которой мы работали всю нашу жизнь. У нас было от семи до десяти по-настоящему продуктивных лет. А потом - практически ничего. Мы продолжаем жить, и в значительной степени за счет тех лет.
История... интересная, но я не думаю, что это … Я не знаю. Роджер, как вы, наверное, знаете, пытался создать фильм о жизни Кита Муна, который, по-моему, сейчас называется... Первый сценарий, который Роджер прислал мне на утверждение, был в 1993 году. Я был в Нью-Йорке, работал над шоу "Tommy" на Бродвее. Работа над фильмом шла долго, и, по-моему, Роджер отклонил по меньшей мере 10 сценариев. Рассказывать эту историю непросто.

Вы надеетесь, что The Who вернутся в турне в ближайшие полгода-год?

- Это в некотором роде неизбежно, не так ли? Потому что Роджеру больше нечем заняться. Когда я заговариваю с ним, он просто говорит [имитация сердитого Роджера Долтри]: “Я просто хочу выйти и спеть! Я не могу использовать свой голос! Это мой инструмент! Если я им не воспользуюсь, я умру!”

Но, кроме того, вокруг нас так много людей, которых мы любим, о которых заботимся и которых нам нравится видеть, но мы видим их только во время гастролей. Это в некотором роде неизбежно. На начало прошлого года у нас было запланировано два тура, но затем разразился Covid и началась карантинная кампания.

Для меня все это произошло слишком рано. Затем был тур по Великобритании, состоявший из 10 концертов, а затем тур по Америке, который начался в апреле на джазовом фестивале в Новом Орлеане. Я чувствовал, что мне нужен отдых. И вот я перестроил вселенную, включился в эту штуку под названием Covid-19, а потом взял годичный отпуск! [смеется]

В каком-то смысле я испытал облегчение, что мне не пришлось гастролировать. Уверен, я бы отлично справился с работой. Но я чувствовал, что мне нужен перерыв, но, думаю, и всем остальным тоже. Знаете, если бы у рок-н-ролла была модель, это, вероятно, были бы AC/DC или ZZ Top.

Моя лучшая история о ZZ Top, которая была подтверждена ими самими, заключается в том, что однажды они отыграли так много концертов в году, что их семьи заставили их вернуться домой на День благодарения, потому что они пропустили четыре Дня благодарения подряд. Когда они приехали туда, то не знали, где они живут. Они забронировали номер в гостинице Холидей Инн.

Я думаю, для меня это становилось чем-то вроде кошмара. Мой отец играл в группе. В основном они встречались на одну ночь. В два часа дня он уезжал на автобусе на Север Англии. Он возвращался в 4 утра и вставал только после того, как я уходил в школу. И поэтому довольно часто я его почти не видел.

Какая-то часть меня не одобряет идею отправиться в турне. Это не то, что мне когда-либо по-настоящему нравилось. К сожалению, похоже, что у меня это хорошо получается. [Смеется.]

Я бы с этим согласился. И, нравится вам это или нет, я надеюсь скоро увидеть вас снова на сцене.

- Это слухи... … Я не думаю, что это какая-то сенсация. Все витает в воздухе, и никто не знает, что произойдет. Я слышал, что в период с апреля по август в Америке обычно проходит 25 концертов в Live Nation*. В следующем году их будет 48. Это означает, что существует большая конкуренция за места проведения. Конечно, нам приходится конкурировать и с обычными спортивными мероприятиями.

Еще одна интересная вещь заключается в том, что билеты покупают молодые люди и билеты распродаются на концерты молодых артистов. Но наша аудитория, которой, как я полагаю, от 30 до 70 лет, вообще не покупает билеты. [Смеется.]

(*прим.: американская транснациональная развлекательная компания)

- Это интервью для Live Nation. Вам, наверное, стоит попробовать процитировать его. Мысль о том, что пожилые люди, в силу своего консерватизма и жизненного опыта, будут ждать, пока в туре не будет 100-процентной уверенности, в некотором роде разрушительна. Помните, что эти крупные промоутерские компании сидели на мели так долго, как только могли. В некоторых штатах Америки им приходится возвращать деньги обратно. Но страховка удерживает их на плаву.

Финансовые вопросы вызывают беспокойство. Но мы надеемся выступить в Штатах в Новом Орлеане [на фестивале Jazz Fest], который соберет 4 миллиона человек, 400 концертных площадок и, я думаю, 20 городов. [смеется] Это, наверное, самое масштабное мероприятие для суперпопулярных людей в мире. Высокая температура, много выпивки, много наркотиков, множество людей, переходящих со сцены на сцену.

Кто знает? Мы на самом деле не знаем. Но если представится возможность, я приеду. (Смеется.)

Комментариев еще нет

Ваш комментарий может быть первым! Если вы еще не регистрировались на Битлз.ру — зарегистрируйтесь.

Текст:
Картинка:
Прислать мне копии всех ответов на мое сообщение