Сбрендил в Дании (миниатюра Джона Леннона)
Рисунки автора  Суд над нимб назначили на подступах к Ницце. Его адвокатом была женщина, искушенная в подоплеке бедности. Её внешность контрастировала с её размером. Это внушало страх в судью и раздражало присяжных. Держа это в уме, он взмолился о помощи. Помимо небольшой группки розничных провдовцов, которые в некотором роде лишали его спокойствия, он был более чем доволен своей заденницей. Тишинах упал на зал суда, так что можно было расслышать любой сиск. Ничто не прерывало тяжелое дыхание судьи. «Свидетель встанет при необходимости. Все остальные могут сидеть».
Судье вручили молоток, а репортеру дали зеркало. Обвинитель подозрительно поднимается. Его голова поворачивается; внезапно его глаза сходятся на Воге, который сейчас лихорадочно молится о консультации. «Наш отец, которому неплохо бы услышать меня...» Его голова сотрясается, он поднимает своего измученного болью адвоката. «Принеся требуемую присягу, займите стояло, обнажите ваши тестикулы и продолжайте». Мистер Скорбог: - Мне бы хотелось, в начале, пройтись по панталонам предыдущего свидетеля; если я могу быть так смел, ваше суятельство, я спешу добавить, никаких предрассудков по возможности, и др, и др, но я действительно нахожу, что мне трудно дышать. Наверное, мы можем открыть душу Истца ? Мисс Грудберт: - Возражение, миледь. Его уже подтерли наши предшественники. Судья Порнюхл: - Возражение подмыто. Вопрос: - Инспектор Вог, я бы хотел, чтобы вы посмотрели мне за плечо, которое маркировано как Эксгибиционист 256. Вы знаете, откуда они взялись ? Ответ: - Вы знаете, где их взял мистер Хамильтон ? Мисс Грудберт: - И мистер Викетбаскет тоже нет. Мистер Скорбог: - Я прошу, чтобы следующие два полисмена были по порядку зверски маркированы как следующие два эксгибициониста. Также я прошу, чтобы к телу был присовокуплен документ, датированный 1-м октябрем 1962, между несколькими греками и Изабель Норман Вог, ранее известной, как Ин Вог, он же Инспектор Вог. Мисс Грудберт: - Я предъявил свидетелю куропашку. Ответ: - Что это ? Вопрос: - Эксгибит 256 писягает, что это подчиняйца условиям под Маршаллом Лоу, Первым Мировым Военным. Ответ: - Я только что прочитал это. Вопрос: - Освежает ли это ваше воспоминание, которое важно для случившейся здесь встречи ? Вы вспоминаете что-нибудь из этих вещей ? Ответ: - Нет, это в общем не больно. Вопрос: - Вы вспоминаете, что Эми Задрасс на той встрече сказала, что собирается «заглянуть в вашу глотку в поисках знаков порядочности» ? Ответ: - На той встрече ? Вопрос: - Да. Ответ: - Какая это была встреча ? Вопрос: - Вы помните что-нибудь, сказанное Задрасс, кроме «черт тебя возьми» ? Ответ: - Нет, я хочу сказать, что не помню, я сказал, что я не помню ебать все в особенности по поводу той встречи, если, кстати, мы когда-либо встречались. Судья Порнюхл: Говорите громче, Свидетель, я мастурбирую. Вопрос: - Где вы были во время всей дискуссии ? Ответ: - Я не знаю. Я просто помню, что шел вдоль, и следующее, я был на Сицилии. Судья Порнюхл встает со вздохом облегчения, отклоняется без лишних размышлений, и суд был отложен. Тем временем, возвращаясь на Лонг-Айленд, Макс Задрасс вышел боком от своей матери Эми, и ему это нравилось. Предыдущим вечером Макс обнаружил редкую коробку с эфиопами на пляже. Они были вынесены на берег штормом. Прямо между их зубами были вклинены несколько необязательно огромных упаковок с нелегальными героинами, которые Макс просто не имел право не оценить. «Я люблю хорошего правонарушителя», - сказал он, увертываясь от слизи своей матери. «Я бы хотел поканителиться с их кровным оборудованием». Вследствие этого он был осажден приглашениями от дальних родственников, в том числе его отца. «Не говори, что я никогда ничего не дала тебе», - провыла Эми, пригвоздив его прямо к палубе. «Я твоя мать, и не забывай ли это !» Как он мог ? Её имя было вытатуировано на его глотке, и оно было там с самого рождения. Эфиопы молились в углу, крестясь и шепча: «Хайль Селассие, Королева Собак». Неудивительно, что они нервничали.  Расстоянием между двумя кузенами можно пренебречь, но между Максом и Оливер это было еще страньше. «У нас будет монгол, Макс», - сказала она, бережно уворачиваясь от его гланд. «Просто дотронься до них, Олли, ты не можешь родить ребенка через свою жопу». Сила его красноречия укачала её. Она протянула руку из-под Трактора и медленно измерила его температуру. «99 делений 8, Макс, - сказала она, жеманно заворачиваясь в удостоверение личности. «Это выглядит как яростная Сарделька», - Макс был сам не свой от беспримерной скорости оборотов, с которой его душа-тасманец отчаянно кипела дуализмом. «Убить ли мне её сейчас или позже ?»
Сбрендившая пара снова и снова кукожилась друг на друге, едва зная о том, как близко подошли их два горячих масляных подростковых тела к пречистому обследованию, только чтобы быть остановленными незапланированным аборигиналом. «Ээ, это было близко, Макс, мы почти сделали придорожное кафе». Макс закрыл молнию и поспешил с выводом. Он читал и перечитывал её первое письмо к нему (следы затянувшейся смерти все еще наполняли его больные ноздри): Дорогой, Я ела как следует при простуде в Сентрал-Парке, и царство блаженства, редкое наивысшее, стоящее за познавшим и познаваемым, преследовало меня с 72-й Стрит. Мой дух сознает, еще не осознавая, я нема и бела. Я ничем не меняюсь с зеками-спекулянтами, но я люблю хороший сырный салат... Также была присовокуплена газетная вырезка: СЭКОНОМЬ $30,000,000 НЕ ЖИВЯ В ПЕНТХАУСЕ!!! Всего за $10 в день вы можете получить изображение пентхауса, по-прежнему живя в гетто, и притворяться, что вы живете в роскошной квартире!!! ПРИСЫЛАЙ $40. ЖИВИ КОРОЛЕМ. Предложение истекает каждые три минуты. Он закрыл свои глаза и упал за борт. Комментариев еще нет
|
