RSS:

	Статьи
	Периодика

Beatles.ru в Telegram:

Аудиенция с... Ринго Старром (“Uncut”, июнь 2015)

Интервью: Майкл Боннер

Ударник Великолепных с большой охотой беседует о своих опытах в Батлинс, своем друге Питере Селлерсе, и 8-ми годах в Битлз: «Я сказал: «Да ну нахер, это слишком безумно, я ухожу!»

«Я только что сидел в машине, когда ехал сюда, - начинает Ринго Старр. – “Eight Days A Week” игралась по радио, и она роковала. Понимаешь, она роковала!» Старр восхищается ощутимыми ранними достижениями Битлз,  расположившись в номере отеля в Лос-Анджелесе. Здесь он во власти раскруточных обязанностей для своего нового соло-LP “Postcards From Paradise”. Кстати, кажется, что это будет особенно занятой год для Старра: кроме грядущего тура его “All-Starr Band”, маячит его недавнее введение в Рок-н-Ролльный Зал Славы как последнего Битла, который насладится столь высокой честью. Но, если верить его публицисту, Старр провел последние несколько дней, отвечая на неожиданные вопросы по поводу последних двух историй из новостей: ухода Зэйна Малика из “One Direction”и смерти Синтии Леннон. К счастью, сдержанное настроение, кажется, восторжествовало, и “Uncut” обнаружил Старра благорасположенным по отношению к нашей вздутой почтовой сумке. «Так что вы хотите ?» - спрашивает он, принимая пародийно-серьезный тон. За несколько месяцев до его 75-го дня рождения можно только предполагать, в чем секрет его позитивного расположения.   «Мир и любовь!» - гудит он. - «Все в порядке, братан!»

- Какая твоя любимая барабанная сбивка на всех пластинках Битлз ? Джефф Линн

- В них слишком много классных барабанных сбивок! Я думаю, одна из самых убийственных барабанных сбивок всех времен для Джеффа  - это “Free As A Bird”. Я сыграл несколько сбивок, и у меня реально есть стиль. Я – левша, играющий на барабанах для правши. Так что это – причина моего идиотского отношения к сбивкам. Я не могу пройтись по малому барабану, верхнему тому, басовому тому. Я всего лишь могу идти по бас-тому, верхнему тому, малому, потому что я веду левой рукой. Так что для меня сбивки – это в порядке вещей. Я всегда сую их туда, куда я называю «правильным местом», никогда не перекрывая поющего певца. Эти ранние годы, мы учились, у нас были очень маленькие микрофоны. Как-то так я просто начал активничать с открытым хай-хэтом. Я не знал никого больше, кто играл так же... Это привнесло много «шушяшушяшушяшушя». Я всегда обожал это. Если ты  переслушаешь ранние пластинки, то это реально выступает на первый план. Но потом здесь есть “A Day In The Life”... Понимаешь, мне нравится вся песня, весь трек. Мне нравилось то, что играл Пол, и ритм Джона, и гитара Джорджа была в некотором роде так же важна, как и любые слова.  Отличная соло-работа. Я не могу реально сказать Джеффу, какая сбивка моя любимая, потому что их слишком много.  Думаю, они все – мои любимые, если я играю их!

- На твоем новом альбоме есть песня под названием “Rory And The Hurricanes”. Что ты помнишь о твоих сезонах в Батлинс с ними в конце 1950-х ? Джеймс Келли, Лондон

- Каждую неделю там была смена клиентуры. Куча новеньких юных девчонок! Это было классно, мы называли это «стать профессионалами». Я ушел с фабрики. Мы уехали в Батлинс и дали концерт длиной в три месяца. Раньше такого не было. Мы играли в танцзале “Rock’n’Calypso” 6 ночей в неделю, и иногда - послеполуденные сессии. Это была атмосфера праздника, так что каждый хотел как следует оттянуться. Репертуар был точно таким же, что мы играли в Гамбурге.  Репертуар каждой группы в Ливерпуле в ‘61, ‘62 был одним и тем же. Я однажды поехал с Рори на концерт вместе с двумя другими группами, и просто по воле случая два других ударника не приехали. Я просто сидел за установкой и отыграл 6 сессий – знаешь, ты играешь полчаса, потом следующая группа играет полчаса,  потом следующая группа играет полчаса, потом все возвращается к Рори. Я сидел там и играл со всеми подряд, потому что я знал песни.

- Как ты познакомился со мной ? Я был «здесь», так что я не могу вспомнить. Ван Дайк Паркс

- Ага, Ван Дайк был «здесь», и я откровенно понимаю, почему его не было здесь! Я был в доме на Вудро-Вильсон-драйв здесь в Лос-Анджелесе, я снимал его у друга. Я перебрался в Лос-Анджелес в 1976-м, и Харри Ниллсон и Ван Дайк пришли, чтобы повидать меня, потусоваться. Они только что вернулись из интересного путешествия в мир галлюцинаций. Вот так-то я и познакомился с Ван Дайком. Он пришел, и мы сразу же подружились. Я работал с ним в течение 70-х, в течение 80-х  - время от времени, в 90-х и теперь, в 2000-х. Но мы познакомились именно там. Это был классный опыт. И он был вместе с моим лучшим другом Харри Ниллсоном, конечно, так что вот такие дела. Но Харри больше нет с нами. Он покинул нас уже 20 лет назад. Я по-прежнему скучаю по нему.

- Что ты помнишь о сессиях альбома “Plastic Ono Band” в 1970 ? Лююк Рейндерс, Дуивен, Нидерланды

- Это было невероятно. Джон, Клаус и я.  Одно из лучших трио, которое я когда-либо слышал. Мы сыграли это навроде джэма. Мы знали, что у Джона были песни, и мы начали лабать с настроением и почувствовали, куда это должно пойти.  Как бы то ни было, мы знали Клауса. Джон и я реально знали друг друга, так что мы сверхъестественным образом чуяли, куда нас заведет атмосфера. Это – один из лучших опытов на пластинке, который со мной когда-либо случался. Просто быть в комнате с Джоном, который вел себя честно, таким, каким он был – вопящим, кричащим и поющим. Это был невероятный момент.

- Начиная примерно с 1967, твой барабанный стиль изменился довольно драматичным образом. Особенно на таких вещах, как “I Am The Walrus” и “Flying”, он уже не так синкопирован. Откуда это пришло, и почему он изменился ? Пол Уэллер

- Изменились песни, изменилось наше отношение и изменилось наше благосостояние. Все это сыграло. Это было типа естественной прогрессии: «Мы идем тем путем, позвольте мне сделать это сейчас». Я думаю, что это - вопрос уверенности. В твоей жизни случаются определенные вещи. Он абсолютно прав. Я реально осуществил смену направления своей игры на ударных; единственное, что осталось неизменным - это мое чувство ритма. А еще люди могут слышать ударные лучше, чем в начале 60-х, когда мы были на 4-х дорожках, где там были ударные и вокалы и, скажем, тамбурин. Если что-то терялось на этих треках, то это всегда был басовый барабан. Я люблю все ремастеры, потому что вы теперь можете слышать, что я играл!

- Твоя игра в “The Magic Christian” – это фантастика. На что это было похоже - работать вместе с Питером Селлерсом ? Иогэн Линг, Корк

- С Питером было классно работать. Мы выходили в люди и несколько раз реально весело обедали вместе. По-своему, он был очень юмористичен. Мы стали друзьями. В ’67, когда я покинул Битлз, я поехал на Сардинию. Но он был  занят, и вот он одолжил мне свою лодку. Я, Морин, тогда было только двое детей, мы пошли и зависли на лодке. Это стало невероятным моментом, потому что я разговорился с капитаном яхты, и он дал нам сушеного осьминога и чипсы. Мы не могли этого понять, потому что мы привыкли к рыбе и чипсам. Он рассказал мне историю об осьминогах под покровами морей, они плавают и собирают блестящие камушки или консервные банки и делают для себя сады из этих блестящих вещей. Я не мог поверить в то, насколько это было красиво, и -  где были мои мысли в то время ?  - я подумал, «Чувак, я бы хотел быть под водой, в саду осьминога в теньке». Ты никогда не знаешь, откуда это приходит, понимаешь ?

- Насколько серьезно ты решился покинуть Битлз во время сессий «Белого Альбома» ? Ник Кларк, Кембридж

- Я пошел к Джону и я сказал: «Я играю неважно, и вы трое так близки...» и он сказал: «Я думал, что это вы трое !» А потом я пошел к Полу – тук! тук! тук! – я сказал: «Я не считаю, что играю хорошо. И вы трое так близки...» А он такой: «Я думал, что это вы втроем!» Так что я сказал: «Да ну нахер, это слишком безумно! Я ухожу!» И вот я ушел, я сел на самолет, я взял Морин и двух моих детей в то время, и я поехал на Сардинию. А там уже были все эти факсы: «Возвращайся, все классно!» И когда я реально вернулся, Джордж убрал всю студию цветами, так что это было красивое воссоединение. Это было не просто со мной, это было со всеми, и я думаю, что это рассеяло чары, и мы все поняли: «Давайте вместе вернемся». Но я действительно любил «Белый Альбом». Мы были снова как группа. Многие песни были просто этой группой – группой, которую я люблю. «Пеппер» - да, все его высокие точки, он был классным – но там было много вынужденного простоя. «Белый Альбом», мы роковали.

- Каковы твои воспоминания от работы с Фрэнком Заппой над “200 Motels” ? Пабло С. Алонсо, Аргентина

- Это было классно, с самого начала.  Я получил послание из нашего офиса. «Фрэнк Заппа хочет о чем-то поговорить с тобой». И вот я сказал: «Скажите Фрэнку, чтобы он приехал ко мне домой». Он приехал и выложил на стол всю эту партитуру, по крайней мере, 25 страниц партитуры. Я сказал: «Ну и зачем ты мне это показываешь, Фрэнк ? Я не понимаю нот». Он сказал: «Я просто хотел тебе показать». Он сказал: « Ты сыграешь меня в фильме ?» Это было реально просто, он был милым парнем,  так что я сказал: «Конечно». Мне по правде нравился Фрэнк. Я встречался с ним несколько раз. Он был прекрасным человечком. Насколько я в этом убедился, его музыка была безумной – но это точка зрения отдельно взятого человека. Но воспоминания о фильме были, он следовал за группой по пятам и тайно записывал их диалоги, а потом переводил это  в песню и заставлял их петь её. Он был очень забавным !

- Я обожаю твою уникальную игру на барабанах. Смею предположить, что она интуитивная, но были ли ударники, которые повлияли на тебя, и чей стиль ты старался перенять ? Марианн Фейтфулл

- Нет, когда я слушаю пластинки, я слушаю вещь целиком.  Я никогда не говорил: «О, вот это Карл Палмер». У меня не было героев-барабанщиков. Я ходил в кино и смотрел на Джина Крупа в фильме, вот типа и все. Я просто нашел собственный стиль. Когда я начинал, если у тебя был инструмент, то ты был в группе. Тебе не нужно было быть классным. Мы все учились вместе. Так что нет - у меня не было каких-либо больших героев, барабанщиков.

- Джим Келтнер ссылается на Битлз как на «Четверку». У тебя есть какие-нибудь хорошие прозвища для других групп ? Марк Мосс, Хэкни

- «Ублюдки». И вам еще придется догадаться,  что это за группа! Было ли когда-нибудь соперничество между мной, Чарли Уоттсом и Китом Муном ? Нет. Никогда. И никогда не было никакого соперничества между “The Rolling Stones” и Битлз. Это была газетная штука.... главным образом Эндрю Луг Олдхэм, который начал распространять эти истории, чтобы добыть для “The Stones” немного дурной славы.

- Это здорово, что ты ведешь собственный аккаунт в Twitter.  Тебе нравится быть доступным для твоих фанов, и как много в этом есть от того, как Брайан Эпстайн побуждал вас хорошо вести себя, когда вы были юными ? Чарли Дайн, Кэмберли

-  Это было так, как ты делал это, тогда. Все члены нашей семьи работали над фанской почтой. Моя мама обычно говорила: «Подпиши это, сынок». За все эти годы, я подписал все подряд. Люди продавали больше, чем они хранили. Я подписал накладки для гитар в Нью-Йорке, а потом они приклеют их к говенной гитаре и продают на eBay за три «куска».  Так что я перестал подписывать вещи в 2010. Когда я последний раз сыграл в Ливерпуле с “All-Stars”, после концерта, этот парень сказал: «О, Ринго, ты – мой  любимый. Я люблю тебя, чувак. Я из Ливерпуля. Подпиши это!» Я сказал: «Эй, чувак, я больше не подписываю». И он сказал: « Ты -----!» и обозвал меня очень плохим словом. Так что он реально не любил меня, он просто хотел заиметь немного говна на продажу.

Комментариев еще нет