Лет десять назад с моим кентом Н. отмечали то ли день рождения Леннона, то ли еще какой- то его юбилей. Во всяком случае, еще днем по этому поводу я купил CD с хитами Джона. Сидели как обычно: слушали Битлов и новый СD, болтали за жизни, вечер должен был закончиться вполне мирно, мы же были пацифистами, как и все битломаны. Но потом вдруг с чего- то завелись, и потянуло нас выразить свой протест против убийства Главного Битла в Нью-Йорке. Сейчас можно поехать к битловской скамейке и душу излить на груди бронзовых Битлов. А тогда путь был у нас один к американскому посольству в Алма-Ате, оно еще находилось на проспекте Фурманова.
Посольство США. Give Peace A Chance!
Да и время было другое, можно сказать, романтическое, кто помнит, тогда там многие митинговали — и политические, и ряженные, и фрики, особенно по весенне-осенним обострениям, и чуть ли не каждую неделю фейковый кажы cо своими плакатами ошивался под окнами бывшего медицинского музея, и так далее, и тому подобное, и никого еще не гоняли по-серьезному.
С шиком подкатили на такси, тормознули как раз напротив посольского особняка, с шумом вывалились из машины… и тут мой кент, музыкант, битломан, неожиданно дал задний ход, по-видимому протрезвел, и к нему сквозь алкогольные пары все же пробилось свойственная осторожность, я даже сказал бы трусость… «Не-а… а… чувак… Чё -то я пас…»
Но меня уже не остановить! Все еще «под парами», все еще на драйве, пытаюсь перебежать на другую сторону, нарушая правила, машины сигналят, кручусь как юла между ними, и попадаю прямо к железным воротам американской суверенной территории. Достал СD Леннона с его фэйсом на обложке, и стал размахивать им как флагом, попутно выкрикивая всякие лозунги, типа: «Зачем в США убили Джона???!!! Give Peace A Chance!!! All You Need Is Love!!!» И еще вроде требовать американского посла на выход для серьезного разговора!!! (Водка точно левая попалась, перемкнуло меня по-тяжелой, еще и на кента злость появилась, а от этого и уверенности прибавилось). Охранники напряглись, вернее, их не было видно вначале, но они все же напряглись, как мне показалось. И вообще напряглись все, а не только секретные службы с той и другой стороны, но даже и прохожие, даже деревья, даже дома застыли в ожидании, даже проспект Фурманова почти сразу странным образом опустел! И, наверное, от этого, а еще от энергичной ходьбы, криков и размахивания руками, да еще на холодном воздухе, постепенно начал трезветь. И медленно стал осознавать в какую нелепую, а может и даже опасную ситуацию влип.
Мой кент, стоял с другой стороне проспекта с круглыми глазами. Картину «Крик» Мунка помните? Чем-то все напоминало мне эту картину. На какой-то момент наши взгляды встретились, и тогда я точно почувствовал всей кожей, всеми фибрами души и другими точками тела, что давно уже пришло время завязывать с протестом. Иначе наступит «point of no return»- точка невозврата… менты в КПЗ загребут! И тогда я начал сворачивать свой протест, без суеты, с достоинством, но все же, помнится, мандраж был. Засунул диск в сумку и начал медленно отходить от посольства. Но не тут то было! Охранники очнулись и неожиданно резво выскочили из-за ворот посольства — я даже не успел испугаться. И что удивительно, лица у них были не озверевшие, а наоборот, какие-то потерянные. Один из них взял меня под локоть, совсем не больно, и сказал примерно следующее — мол, они видели тут разных, но что бы кто-то за Джона Леннона выступал –это впервые! «И знаешь что, парень», — добавил он, — «мы вызвали такси для тебя, а вот для того чудака на буквы «эм», — тут он злобно посмотрел на другую сторону проспекта Фурманова, где как вкопанный стоял мой кент, — «совсем другую тачку». И пока я соображал, что к чему, все же водка еще была внутри, подкатил мотор и охранники быстренько запихали меня на заднее сиденье. А когда машина отъезжала, то я увидел, как на другой стороне проспекта появился ментовской «бобон», в который соответственно засунули Н. Он даже не сопротивлялся, а взгляд его было все еще очумевшим… Мунк, не доделанный! С тех прошло, как уже писал выше, пролетело больше 10 лет. С моим ( теперь уже бывшим) сотоварищем я не общаюсь, как отрезало. Посольство США переехало в Астану. Водку пить я бросил и написал пьесу «Джон Леннон & Я», часть из нее используют в другой постановке, которая идет в театре «Артишок». В Алма-Ате вообще появилась настоящая битловская скамейка, авторизованная можно сказать ( об этом будет еще). А так же Almaty Beatles Club. И еще я снял документальный фильм об истории джаза, поп и рок-музыки нашего города, в котором самый последний эпизод посвящен истории ее появления. Как будто сам Джон Леннон расставил все точки над i.
«LITLLE CHILD»
Когда много лет назад я зашел однажды к своему соседу по площадке Саше Липову (учился я тогда то ли пятом, то ли в шестом классе), то неожиданно услышал просто завораживающие звуки восхитительной мелодии и подобно Улиссу застыл на месте: впал в некую прострацию, что не мог даже пошевелить ни ногой, ни рукой. Прекрасно помню это чувство. Впрочем, факт уже доказанный — иногда песни «Битлз» вызывали настоящий оргазм у подростков. Наверное, это был мой первый бессознательный оргазм и поэтому, такой запоминающийся и яркий. А сама мелодия была песней «Битлз» под названием «Litlle child» из альбома 63-го года «With The Beatles». Но об этом я узнал значительно позже, когда подсел на их музыку.
Увидев, какой эффект произвел на меня этот трек, Саша сказал, что играют «Битлы», самая популярная группа на Западе, а именно в Америке. Америка была у нас непререкаемым авторитетом во всем. Если говорили, что это американское, то подразумевалось — лучшее. Мне врезался в память один разговор наших старшаков во дворе, которые говорили о том, что американцы переодеваются три раза в день, так как тех, кто приходит на работу в одной и той же одежде, презирают. Почему-то именно этот факт вызывал восторг, у нас ведь тогда одну и ту же одежду носили месяцами, и даже годами. Конечно, все это было просто парадоксально. Ведь США были объявлены нашим врагом вполне официально. Аналогичный случай был показан в одном советском фильме, где играет молодой Шукшин, название уже не помню. Но там есть эпизод, когда парнишка заходит к одному спекулянту, значит, согласно коммунистической идеологии, человеку нехорошему, который слушал как раз ту же самую песню!
А потом у Саши на стене, на которой до этого висела фотография «Поющих гитар», я увидел черно-белый не очень качественный снимок удивительно красивых парней с необычными прическами в виде грибной шляпки — по его словам, это были «Битлз». В ту же минуту марки, которые я собирал, были забыты. Я стал жертвой битломании. С тех самых пор моя жизнь круто изменилась. Во-первых, я начал учиться играть на гитаре, а потом и на барабанах. И уже после армии продолжил профессиональную карьеру музыканта. А ведь мама и папа хотели видеть меня дипломатом. Во-вторых, «Битлз» стал сопровождать меня по жизни. И куда бы ни забрасывала судьба, что бы я ни делал, их песни были всегда со мной. Они дали мне возможность увидеть мир таким, какой он есть — не черно-белым коммунистическим, а полноцветным удивительным творением, в котором жизнь — это «магически-мистическое путешествие», полное приключений. И сейчас, когда я пишу эти строки, чтобы окунуться в атмосферу тех дней, слушаю тот самый битловский альбом 63-го года.
«GIRL»… И что последовало за ней
Вышеописанный случай, который я помню практически в мельчайших подробностях, свидетельствует о том, какой эффект оказывало на подростков творчество «Битлов». И неудивительно, что тысячи, а может быть, и сотни тысяч пацанов и девчонок на просторах всего Советского Союза были помешаны на «Битлах». Это была «битломания по-советски» — наверное, самое странное социальное явление в мире, которое, бесспорно, повлияло на политику СССР и стало, в том числе, еще одной причиной развала могучей когда-то страны. Сей жгучий интерес к группе не мог игнорироваться официальными органами Союза. И с их одобрения на прилавках советских магазинов в те годы появились две пластинки, на которых была записана одна и та же песня под названием «GIRL». Была такая серия «Кругозор», где печатались разные научно-познавательные статьи и куда вставлялись гибкие пластинки — там и появилась битловская «Девушка». Лично я помню это очень смутно, зато хорошо запомнился виниловый диск, где среди прочих песен зарубежной эстрады тоже была «GIRL». Я не расставался с этим диском ни днем, ни ночью, а когда родители отправили меня к родственникам в Восточный Казахстан, то взял ее туда с собой. Это было настоящим подарком для тех, кто не всегда имел возможность слушать «Битлз», так как не у всех были магнитофоны.
А ведь в то время советская молодежь слушала «Поющие гитары», кстати, очень неплохой коллектив. Помню, мы даже снимали их инструментальную пьесу под названием «Цыганочка», нечто вроде британских «Шэдоуз», жутко популярный молдавский ансамбль «Норок» и Ободзинского… «Льет ли теплый дождь, падает ли снег, я в подъезде дома твоего стою…» Когда я впервые влюбился в девятом классе и потерял голову, то песня Антонова «Нет тебя прекрасней» прошибала меня до мозга костей. Потому что была словно написана про меня. Вообще его песни были похожи на фирменные. Потом, уже в армии, я услышал «Песняров», но они мне не очень понравились, может, потому, что это были первые дни в армии, в так называемом «карантине», где молодых, зеленых бойцов ломали и приучали к армейскому быту. Песни «Цветов» Стаса Намина были живыми, не фальшивыми, как большая часть официальных песен советской попсы, и тоже были хитовыми. Кстати, в этом тоже одна из причин популярности «Битлз» — они были живыми и настоящими, и этим брали, а ведь как раз этого нам и не хватало в насквозь лживом коммунистическом мире. И хотя многие не понимали их слов, которые, в общем-то, были простыми и банальными — про любовь и так далее, зато ощущали эту правду всей кожей.
А потом вдруг на ровном месте началось повальное увлечение пацанов деланием самопальных гитар. Их выпиливали из прессованных опилок, отдельно вытачивая гриф. Потом к этому чудовищному сооружению прилаживались звукосниматели по 9 рублей, которые иногда делали сами. Когда одну такую гитару включили в мою радиолу «Вэф-Рапсодия», и я услышал звуки, отдаленно напоминавшие звуки песен «Битлов», то был в полном улете. Один мой знакомый профессиональный «гитареро» вспоминает, что гитары, в принципе, были неплохими. Во всяком случае, даже качественнее наших советских заводских типа «Урал» или «Тоника». И еще интересный факт: заводские звукосниматели имели шнур, на конце которого была вилка для электросетей в 220 вольт, и некоторые включали их прямо в сеть, ведь это были электрогитары!
Когда же стало возможным собирать фотографии «Битлз», а также других западных групп, и мы смогли воочию увидеть их светлый образ, то началось повальное увлечение битловскими прическами, а также одеждой в стиле «битлаков». Сейчас, наверное, смешно все это вспоминать, но в то время, если волосы были на несколько сантиметров длиннее стандарта, то учитель мог прилюдно остричь такого молодца ножницами. Даже на танцах ходили милиционеры и дружинники с ножницами и охотились на длинноволосиков. Разрешалось носить только официальные стрижки.
Например, «под ноль» (в смысле налысо) — этот стрижак стоил 10 копеек, «полубокс» и «бокс» (с выстриженными затылками) — стоимостью уже копеек 30. Была еще модная «полька» и «канадка». А вот стрижка «молодежная» считалась самой продвинутой, потому что хоть как-то отличалась от суровых рабоче-крестьянских причесок по длине и изяществу, и стоила она, соответственно, целых 60 копеек, то есть доллар по официальному курсу. Но иногда парикмахерша могла заартачиться, так как носить «молодежную» несовершеннолетним не полагалось. И все же некоторые умудрялись отращивать такие лохмы, что когда выходили на променад и распускали их веером, то все были в отпаде. Наш пацан со двора по кличке Босс так вообще забил на 15-ю школу, в которой учился, ради своих роскошных волос. За те полгода, что он пропускал занятия, Боссу удалось отрастить самый настоящий битловский хаер. И чтобы посмотреть на такое чудо, к нам приходили пацаны из соседних районов. Но потом и его подстригли.
Сорокапятки были вообще редкостью. И находился какой-нибудь шустряк, который покупал несколько «пластов» и делал на этом небольшой бизнес. Помню одного парня по имени Миша, из нашего двора, по кличке Спэнсер, который был старше нас. Его назвали так, потому что он считался похожим на лидера знаменитой группы «Спэнсер Дэвис Групп». Он за пять рублей записывал всем желающим так называемую первую копию, или «оригинал». (Впрочем, он не был таким уж прожженным дельцом, мог и бесплатно записать, по дружески). Цена через некоторое время повысилась до червонца. А кто имел «оригинал», мог уже рубля за три перезаписывать его другим. Дефицитной была сама магнитная лента, и на ней делали деньги. Со временем появились даже некий бизнес на записях на магнитную ленту, а потом уже на компакт-кассеты западной и (не только) музыки, который был вполне прибыльным.
Вражеские голоса, битловки и «самострок»
Помню, как я часа по три-четыре сидел у Спэнсера и записывал сразу по три-четыре концерта разных групп. А потом и сам стал собирать не только кассеты, но и диски. Мой друг Олег Ашкенази, который сейчас живет в Германии, как-то выпросил у меня пластинку «Битлз» «A COLLECTION OF BEATLES OLDIES», единственную тогда мою ценность, буквально на час, чтобы записать. Отвлекшись на некоторое время, Олег не заметил, как на этот диск его бабушка поставила горячий утюг! Представляете, каким горем это было для меня. Словно убили самого близкого друга. И хотя с тех пор прошел уже не один десяток лет, но до сих пор, когда я вспоминаю этот случай, сердце кровью обливается. Потом уже Ашкен, так его звали на улице, заделался олигархом местного масштаба по продаже пластинок. И перед отъездом на ПМЖ в Германию подарил мне на память Битловскую оригинальную «Антологию» на восьми видеокассетах.
В то время еще можно было слушать и даже записывать на магнитофон так называемые вражеские голоса типа «Голоса Америки» или «Би-Би-Си», передававшие именно ту музыку, которая нравилась нам больше всего на свете. Но потом эти станции начали глушить. И слушать их уже не представлялось возможности. Последним загасили радио Китая, которое было помешано на политике и предлагало всем за стакан риса в день перебежать в китайский рай. Зато на коротких волнах появились «радиохулиганы» — местные радиолюбители, переговаривавшиеся между собой в эфире. Они часто тоже крутили всякие группы.
То же самое можно сказать и о фотографиях «Битлз». Тут тоже был целый бизнес. Качественные фотки можно было купить копеек за пятьдесят. А однажды мне удалось за червонец купить настоящее цветное приложение к альбому «Magical Mystery Tour» — так пацаны ко мне толпами валили, чтобы полистать эту книжку. Потом, когда у меня настали трудные времена в виде первой любви и требовались деньги на кино и всякие нехитрые развлечения, то я стал продавать это приложение по частям. Лист — по три-пять рублей. Это меня сильно поддерживало материально. Иногда фотографии «Битлов» и других групп печатали в изданиях социалистических стран. Помню даже название польских журналов — «Перспектива» и «Панорама». А потом стал доступен чешский журнал о современной музыке «Мелодия». «Америка» и «Англия» — качественные иллюстрированные журналы о западной жизни — были тогда в особом дефиците, в свободной продаже их не было, их могли выписывать только люди из высших слоев партноменклатуры.
Однажды нам попался настоящий журнал «Битлз мансли», и мы пересняли его с пацаном по кличке Шузя (его сейчас нет в живых), а потом наделали кучу фотографий и я обклеил ими всю свою комнату от пола до потолка. Мой отец был коммунистом и преподавал в Высшей партийной школе, но возражений с его стороны особых не было. Хотя он переживал, как бы кто из его окружения не узнал об этом. Могли быть неприятности, и даже серьезные. Бедный пахан, сколько я ему нервов попортил своим пристрастием к музыке. Однажды на пике пубертатного периода даже убежал из дома из-за того, что мне не покупали новый магнитофон, ведь старый почти развалился. Так отец через пару дней моих скитаний по друзьям назначил встречу в ЦУМе у отдела, где продавались магнитофоны, и купил самый лучший — под названием «Тембр»…
А вот когда в кинотеатрах стали демонстрировать советский фильм «Спорт! Спорт! Спорт!», то это было как явление Христа народу, во всяком случае для нас. Там был маленький кусочек, где советские спортсмены попадают за границу — соответственно, образом этой заграницы был показ «Битлз». Пока в кинотеатре «Казахстан», который находился как раз напротив нашего двора, транслировался этот фильм, мы ходили на него раз двадцать, то и больше. Но с каждым разом почему-то этот эпизод становился все короче и короче, а когда мы познакомились с киномеханиками, выяснилось, что это их рук дело. Они вырезали оттуда кадр за кадром. Молодежная мода была сильно подвержена битловскому влиянию, особенно когда появился знаменитый альбом «Abbey Road», и все увидели, какие на Джордже Харрисоне джинсы. Но о джинсах я умолчу, потому что о них уже все сказано. Напомню лишь, что в семидесятые годы достать такие штаны было просто невозможно. Я купил свои первые «Рэнглер» у одного пацана по кличке Шаст за 10 рублей и «оригинал» какого-то битловского альбома в придачу. Эти джинсы ему подарила тетка, а той в свою очередь подарил какой-то мужик, которому их прислали из США как одежду для садовников. Так что достать настоящие джинсы было нельзя, только индийские, которые лишь кроем напоминали фирменные и к тому же были нетрущимися. А джинсы должны были именно тереться, в этом был весь кайф. И когда уже с ними стало полегче, то для того, чтобы проверить, трутся они или нет, терли ткань белым наслюнявленным платком или мокрой белой бумагой, и если след от краски оставался, то штаны признавались годными. Так как джинсы были страшным дефицитом, то их стали повально шить сами. Это называлось «самопалом», или «самостроком». Причем не из джинсовой ткани, а из простой. Если же доставали бархат или вельвет, то это было настоящей находкой. (Помню, как пацан из нашей школы по имени Игорь носил брюки, сшитые из полосатой матрасной ткани. Отец его был французом, наверное поэтому он так хорошо чувствовал стиль). В моде тогда были клеша: чем больше внизу ширина, тем лучше — 25-30 сантиметров, с пуговицами или торчащей молнией наружу. Еще к нижней кромке брюк пришивали разные цепочки, проклепывали их, а некоторые умудрялись подшивать даже лампочки! Вшивали туда еще клинья, иногда другого цвета. В ателье такой «самопал» стоил рублей 20, а у знакомого портного можно было сшить их и за пятнашку. Сразу после армии, за бутылку портвейна расклешенные самопальные штаны без пояса сшил мне пацан по имени Эдик. Потом он спился и умер.
Некоторые, особо продвинутые, носили «битловки» — их тоже невозможно было купить. Поэтому брали пиджак или, что считалось еще лучше, военный фрэнч и отрезали воротник. Смотрелось это круто! Девчонки носили мини-юбки, те, кто помоднее, прически, как у Брижит Бардо, а когда никто не видел, жутко красили глаза. Насколько я помню, туши для ресниц не было, покупали у цыганок специальный карандаш, который стоил рублей десять. Представляете, во что обходилось тогдашнему школьнику и студенту одеться по моде! Даже не столько в смысле денег, сколько в смысле нервов. Давление было страшным, а ведь это была всего лишь одежда! Поэтому наше поколение такое нервное и рефлексирующее. Вся эта борьба с системой за право слушать «Битлз», носить клеш, длинные волосы и вообще быть естественными стоила слишком больших жертв. Среди тех людей, юность которых приходится на семидесятые-восьмидесятые годы прошлого века, по статистике как раз больше всего алкоголиков, невротиков и психопатов.
I get high…
Мы учились в 15-й школе, где английский язык преподавали как родной. Таких специализированных учебных заведений в городе тогда было всего три или четыре. И значит, парты в старших классах сплошь были расписаны надписями на английском типа — «Beatles for ever» или «I love Beatles» и так далее. Практически каждую неделю все дружно выходили на субботник и отмывали это безобразие, а с понедельника все опять писалось заново. Наши познания в английском очень помогали, когда мы стали снимать битловские песни и играть их на гитарах. Во дворах вообще практически все стали учиться играть на гитарах. Собирались по нескольку человек — либо дома у кого-нибудь, либо на скамейке во дворе и разучивали гитарные аккорды, которые показывал более опытный пацан. После таких многочасовых упражнений пальцы сильно болели, и появлялись даже мозоли. Я до сих пор могу сыграть на гитаре прием под названием «восьмерка». Большим и указательным пальцами правой руки нужно было выбить определенный рисунок в размере четыре четверти. Получалось красиво. А чтобы хорошо натренировать эту «восьмерку», использовали спичечный коробок, и когда не было гитары под рукой, то выбивали рисунок на нем.
Соответственно, в то время чуть ли не в каждом алма-атинском дворе появились свои таланты, исполнявшие снятые на слух битловские и другие вещи. Очень была популярна песня «The Animals», которую пели на русском языке под названием «Дом восходящего солнца». Затем уже стали организовывать настоящие группы. Или, как тогда говорили, ВИА. У нас во дворе тоже появилась команда под названием «Рифы», вот состав: Миша Иванов — вокал, гитара; Ринат Каримов — вокал, бас –гитара; Мурат Нурабаев — вокал, гитара; и я вокал, барабаны. Все хотели быть гитаристами, а как играть на барабанах никто не знал и не хотел, пришлось бросать монетку и барабанщицкая доля выпала мне. Своего первого учителя я нашел по объявлению в доме быта на улице Космонавтов, им оказался Валерий Юлевич, первый джазовый барабанщик Алма-Аты. Уже через много лет я как- то напомнил об этом Валере («Пистон» его звали среди музыкантов), но он все забыл. А вот я нет. «Рифы» выступали на школьных вечеринках и даже на конкурсах районной самодеятельности. Но это ни к чему не привело, со временем наша группа развалилась. А вот на улицах гремели тогда два пацана — Бахыт по кличке Граф и Тима по кличке Тезеке ( «Кирпич» еще его звали), оба учились в инъязе. Пели они дуэтом, к тому же знали язык. И когда выходили куда-нибудь на «пятак» на Старой площади и начинали петь, то сразу собиралась толпа человек в тридцать и начинала орать, все было почти как на концерте «Битлз». Помню еще пацана по кличке Бика, он был прекрасным пианистом и бас-гитаристом, и когда садился за пианино и начинал петь «Rocky Roccoon», то это было просто один в один. Потом мы даже работали вместе в ресторане «Алма-Ата», только он на втором этаже в большом составе с дудками, а я на первом, в рок-группе.
Вот такими вот совсем не комсомольскими делами занимались некоторые советские школьники и студенты, вместо того чтобы добросовестно учиться на будущих строителей коммунизма. Тогда такая книжечка продавалась — «Кодекс строителя коммунизма». И поэтому была на полную мощность запущена советская идеологическая машина. Во всяком случае, когда я уже работал в ОМА — Отдел музыкальных ансамблей, который был создан при горкоме компартии Алма-Аты для контроля над лабухами, то список, в котором указывались запрещенные к исполнению в ресторанах города ансамбли, висел даже в коридоре этой конторы. И еще врезалось в память, как в одном из номеров первого советского еженедельника «Неделя» появилась статья с большой фотографией «Битлов», в которой говорилось, что им надоели длинные волосы, и они подстриглись. Это была откровенная и неуклюжая фальшивка, потому что тогда мы уже во всем прекрасно разбирались. И узнали известную старую фотографию прошлых годов.
Зачем это нужно было делать, я до сих пор не могу понять. Но могу сделать фантастическое предположение, что это была шутка какого-нибудь битломана, работавшего в редакции, которому было поручено разоблачить «Битлов», а он таким образом высмеял нашу идеологию.
А вот приступ битломанской истерии со мной случился в первый раз во времена так называемой горбачевской перестройки, когда на единственной подобного рода музыкальной передаче «Утренняя почта», которая выходила на советском телевидении на канале «Орбита» каждое воскресенье часов в одиннадцать утра, показали не помню уже какую песню «Битлов». Это было настолько неожиданно, что я застыл перед черно-белым экраном белорусского телевизора «Горизонт». И в течение тех нескольких минут, что звучала вещь, находился словно в прострации, а когда это волшебство закончилось, то отключился минут на пять и побывал на Марсе, где встретил Джона Леннона, который улыбался мне. Девчонка, сидевшая рядом, была в шоке от этого, она не могла врубиться, почему появление группы вызвало такую реакцию, ведь к тому времени «Битлз» уже были признаны в СССР. Она не понимала, глупенькая, что с ними у меня было связано все самое лучшее и светлое, что было в период совкового существования. Джон Леннон говорил, что отдал «Битлз» свою молодость. А советская молодежь свою молодость отдала строительству коммунизма (официально во всяком случае), значит борьбе с тем, что олицетворяли «Битлы». И вот на экране советского же ТВ во всей красе Великолепная Четверка и никакого грома небесного, молний и землетрясений, все до обидного буднично и просто!!! Правда через некоторое время Союз развалится. Но этого я еще не знал. Во второй раз подобное со мной случилось тогда, когда я зашел в кабинет к Ринату Шаяхметову, и он протянул мне письмо, вернее, копию ответа на письмо из Алматы от адвокатской конторы, которая представляет интересы Йоко Оно Леннон! Прочитав это послание, я тут же выпал в осадок. I get high!
Жумабай Шаяхметов был первым секретарем ЦК Компартии Казахстана. А его внук Ринат Шаяхметов хорошо известен среди алматинских битломанов. Еще когда он учился в 120-й школе, о его самиздатовских книгах, посвященных творчеству «Битлз», ходили легенды. Это были такие большие альбомы, в которые вклеивались фотографии «Битлз», заносились слова их песен и вообще всякие фишки об этой группе. Уже через много лет Ринат, исполнительный директор одного из алматинских банков, побывал в Нью-Йорке — как раз тогда, когда битломаны всего мира отмечали шестидесятилетие Джона Леннона. Ринат побродил у знаменитой «Дакоты» — тот самый билдинг в «Биг Эппл», где поздним декабрьским вечером 80-го разыгралась известная трагедия. В Центральном парке на знаменитых Strawberry Fields в тот день происходило самое настоящее столпотворение. «Среди моря цветов было множество открыток, но самой большой была от фэнов из бывшего СССР. А я поставил свечу от всех битломанов Алматы и загадал желание. Такое памятное место должно быть и в нашем городе», — вспоминает он. Так что к «Битлз» у него особое отношение.
И я предложил назвать фонтан, который находится на так называемой «Недельке» — каскад на улице Байсеитовой между улицей Джамбула и бывшей Калинина, ныне Кабанбай-батыра, — именем «Битлз», уже давно ставших одной из вершин мирового искусства. На этом «пятаке» часто собирались битломаны. Написал и написал — мало ли люди пишут. Я так и думал, что все это останется просто прекрасным дримом. Недостижимой мечтой. Но вот однажды вечером мне позвонил Ринат Шаяхметов. Так мы с ним и познакомились. А потом он рассказал мне о том, что у него появилась идея написать Йоко Оно и попросить у вдовы разрешение на создание мемориала Джону Леннону в нашем городе. И мы оба тогда не предполагали, что началась самая настоящая magical mystery history. Почти по «Битлз»…
Magical Mystery history, или Пусть «Мир станет единым»
Итак, письмо, которое несло соответствующую информацию и просьбу поддержать проект мемориала, посвященного Джону Леннону, было отправлено в Нью-Йорк вдове Великого «Битла». И вот в марте 2003 года пришел ответ, который и стал причиной моего выпадения в осадок.
Приведу его перевод полностью:
«Уважаемый господин Шаяхметов! Наша фирма представляет интересы Йоко Оно Леннон. Ваше письмо на имя г-жи Леннон было доведено до моего сведения для составления ответа. В принципе, г-жа Леннон не возражает против создания мемориала Джона Леннона в бывшей столице Казахстана. Однако, прежде чем дать полное согласие, необходимо будет ознакомиться с окончательным проектом.
С уважением, Джонас Э. Хербсман. Адвокатская контора «Шукат Эрроу Хэфер энд Уэбер, Л.Л.П., Нью-Йорк…»
После этого журналист Галина Галкина опубликовала ряд статей на эту тему в газете «Новое поколение». Там были указаны адрес электронной почты Рината и номер моего мобильного. Не скажу, чтобы мой телефон стал сразу разрываться от звонков, но люди звонили. Например, позвонил Батырлан, который рассказал, что уже некоторое время наши битломаны разных возрастов каждую неделю проводят нечто вроде «Битлз-пати». На мой e-mail пришло послание с предложением открыть «Битловский фэн-клуб». Нашелся даже старый знакомый, я не видел его лет десять, который, прочитав статью, тут же позвонил с предложением о помощи. Был звонок от Габита из Кзыл-Орды, он все не мог поверить, что такое возможно в нашем государстве. Кстати, Габит Сабитов — лидер кзылординской группы, исполняющей песни «Битлз» один в один. Он пару раз побывал в Ливерпуле, где группа выступала на «битловском» фестивале, который каждый год проводится в городе, в той самой настоящей «Каверне», на той самой сцене… И все они как один выражали поддержку проекту создания мемориала Джону Леннону. Правда, были и скептики — зачем это нужно, Джона уже давно нет, а «Битлз» тем более. Но ведь, по большому счету, это будет памятник или мемориал даже не Леннону, а нам с вами, нашему времени, нашей молодости, которая была такой насыщенной и интересной, несмотря на тяжелые времена…
Неожиданно акимат Алматы пошел вначале навстречу этой идее. Даже уже пытались определить место, где будет установлена композиция! Хотели отдать нижнюю часть Старой площади Алматы. Вообще, все это было бы в духе Джона, который любил всякие авангардные перформансы. С одной стороны, там установлены бюсты известных партийных, коммунистический вождей и верных ленинцев, а им глаза в глаза будет смотреть сам Леннон, а вокруг тусоваться его верные леннонцы и орать во всю глотку «Imagine» или «Help»! Воистину, более крутого хэппеннинга и настоящего рок-н-ролла придумать нельзя! По этому поводу я тоже написал газетную заметку, в которой упирал на то, что это будет еще и самый экзотический «джем сейшн»*: коммунисты-леннинцы VS леннонцы-битломаны. Наверное, впоследствии все это слегка напугало чиновников, и долгое время они не разрешали вообще устанавливать уже готовую битловскую скамейку, а потом так же долго тянули с местом под нее. К тому же Храпунову было уже не до памятника, и только новый аким Имангали Тасмагамбетов решительно пошел на эксперимент.
Директор Британского совета в Казахстане, атташе по культуре посольства Великобритании господин Джеймс Кеннеди направил тогдашнему акиму Алматы Виктору Храпунову письмо, в котором говорилось о том, что Британский Совет признателен общественности города за идею создания подобного мемориала. Вот небольшой отрывок документа:
«Мы считаем, что данный проект имеет большое значение для казахстанско-британских культурных связей и является значительным примером народной дипломатии и благородной инициативой, идущей непосредственно от казахстанского народа… В случае успешного развития проекта мы намерены оказать логистскую и административную поддержку проекта в части возможного приглашения экс-музыкантов группы или вдовы Джона Леннона Йоко Оно на церемонию открытия памятника в Алматы…»
Но потом все застопорилось. Из акимата был получен отказ. На заседание особой комиссии были представлены для рассмотрения четыре вопроса. Вопрос об установлении памятника Джону Леннону рассматривался третьим по счету.
«Выписка из протокола № 1 заседания комиссии по охране памятников истории и культуры г. Алматы от 09.01.04 г. :
3. Отклонить предложение по установке мемориальной композиции Джону Леннону, поэту и музыканту ливерпульской группы «Битлз»… Председатель, зам. акима г. Алматы — А. Мурзин».
Как говорится, без комментариев. Я уже не надеялся на какие-то подвижки с памятником. Но Ринат не такой человек, чтобы сдаваться. Летом 2004 года он добрался аж до самой мэрии Ливерпуля, откуда в адрес наших властей снова поступило письмо с просьбой о содействии алматинским фанатам «Битлз». Но дадим слово самому Ринату:
«При содействии посла Республики Казахстан в Англии Ерлана Идрисова и сотрудников посольства мне удалось встретиться с личным помощником мэра Линн Мэссинджер и Мэгги Барр, отвечающим за международные связи. Свое письмо с просьбой поддержать инициативу по установлению памятника Джону Леннону в культурной столице Казахстана — Алматы — я передал через них лорду-мэру Ливерпуля Фрэнку Родерику. И рассказал о нашем городе. А от них узнал, что Ливерпуль выбран «культурной столицей Европы 2008 года».
Чувствуете некую связь между нашими городами? Ливерпуль будущая культурная столица, Алматы — уже культурная столица! И если установить памятник Леннону в южной столице, то он будет неким символом нового времени и вообще станет привлекательным объектом как для иностранных туристов, так и для инвесторов. Тем более что Британский совет обещал пригласить на открытие сэра Пола Маккартни, Ринго Старра и Йоко Оно Леннон. В ряде стран уже увековечена память «великолепной четверки». Люди становятся терпимее, слушая «Imagine» и подпевая Леннону: «Ты можешь сказать, что я — мечтатель, но я не один. Однажды ты присоединишься к нам, и мир станет единым…»
Из письма лорда-мэра Ливерпуля алматинскому коллеге:
« …В своем качестве лорда-мэра могу подтвердить, что у города Ливерпуля не будет никаких возражений против создания такого мемориала в городе Алматы, при этом должностные лица Ливерпуля были бы рады возможности высказать свои соображения в отношении предложения по проекту, если власти Алматы дадут разрешение на его строительство. Искренне ваш, лорд-мэр Фрэнк Родерик».
Памятник «Битлам» все же появился — и тогда же я написал статью об этом, по горячим следам. Там есть местами некоторые повторы ( например о статье в «АиФ» про фонтан имени «Битлз») , но я решил ее не править, пусть остается так как есть, иначе пропадет ощущение того времени:
«Битлы» на Небесной горе, или сбылась мечта идиота…
«The Fool on the Hill» , если помните, была такая песня «Битлз» из альбома «Magical History Tour». Вернее, это даже был один из самых первых клипов в истории мировой поп-музыки, где молодой Пол Маккартни бегал по холмам старой Англии и пел, казалось бы, незамысловатую песенку о дураке на горе, ставшую впоследствии одной из самых популярных в произведениях «Битлз». Стоит сказать, что некоторые битломаны разглядели в клипе скрытые посылы, главный из которых — это то, что когда Пол подпрыгивает, то приоткрывается плащ, и оттуда выглядывает нечто, напоминающее детородный орган. Мы, помню, до дыр затерли в свое время видео с этой вещью, но так и не выяснили, был ли это действительно пенис будущего английского сэра или нет. Таких приколов у них просто не счесть. Вспомните хотя бы историю с мнимой смертью Маккартни, что его якобы заменил двойник, и фаны действительно находили в их альбомах и поступках скрытые указания на это. Например, на альбоме «Abbey road» тогда еще мистер Маккартни переходит знаменитый Монастырский переулок босиком, и, мол, это говорит о том, что его действительно похоронили. Или факт — курили марихуану «Битлз» во время вручения им медалей Британской империи в покоях королевы или нет? Так этого точно никто и не выяснил. Хотя разве имеет все это такое большое значение? Наверное, все же что-то в этом есть. Потому что это тоже своеобразное творчество — околобитловские слухи, сплетни. Можно назвать все это мифами о «Битлз».
Кстати, есть мифы мировые, а есть местечковые. Например, вокруг памятника «Битлам» в Алматы закрутилась некая интрига, и возник целый миф. Появилась куча всякого мутного народа, который пытается прибиться к этому событию. Хочу внести ясность. Главный в этом деле — Еркин Калиев. (Сделаю оговорку: всех тех, кто как-то содействовал достижению цели, указать в книге невозможно, так что пусть простят меня). Без него ни фига бы не выгорело, и сидели бы мы все до сих пор с протянутой рукой, вымаливая тенге, доллары, евро и фунты на «народный памятник». Соответственно, причастен и «Сеймар фонд», одним из учредителей которого является компания господина Калиева. 11 июня 2005 года на презентации моей книги «Алма-Ата неформальная» состоялось памятное внеочередное заседание «Сеймар фонда». И прямо здесь, за столами «Театралки», то бишь «Театрального кафе» (здесь же находился и господин Маргулан Сейсенбаев), было решено профинансировать идею строительства памятника «Битлз» в городе. Этот монумент, как известно, заказали скульптору Эдуарду Казаряну.
Также некоторую роль во всем этом сыграла Камилла Магзиева (бывший, между прочим, лидер алма-атинского рок-клуба), которая имела выход на депутата Европарламента Струана Стивенсона (праправнука того самого Стивенсона, автора «Острова сокровищ»), который, в свою очередь, был на прямой связи с сэром Полом. (Мир перенаселен и тесен, как коммунальная квартира!) Маккартни же в свою очередь сообщил об этом Ринго Старру и поблагодарил битломанский местный пипл за любовь к его бывшей группе. А без Рината Шаяхметова, все это вообще не выгорело бы. Он двигал идею, создавал ажиотаж вокруг всего этого, писал письма Йоко Оно, в компанию Apple, а также мэру Ливерпуля, и так далее. Газета «Новое поколение» и Галина Галкина постоянно освещали данную историю. Между прочим, наша magical mistery history началась с банальной залепухи, когда в еженедельнике «Аргументы и факты» (в то время главным редактором казахстанского приложения являлась Людмила Степенко) была опубликована статья вашего покорного слуги под названием «Фонтан имени «Битлз» (№ 25 за 2002 год). В ней я поздравил сэра Пола с юбилеем (ему исполнилось 60 лет), а также в шутку написал о том, что неплохо было бы увековечить память о «Битлах» в Алма-Ате. Честное слово, это был просто газетный треп, или трип*.
И вот, сбылась мечта идиота -«Битлз» наконец-то приземлились на Кок-Тюбе (помимо всего прочего это слово переводится как «Небесная гора», что прямо указывает на сакральное значение этого места). Говорят, там еще с незапамятных времен приземлялись НЛО. А где же им еще быть, как не на самом верху, парить над миром на «cloud nine»*.
Примечания:
Джем сейшн-(англ. Jam session) совместная музыкальная сессия, музыкальное действо, когда музыканты собираются и играют без особых приготовлений и определённого соглашения.
Трип — наркотическое путешествие, которые так любили совершать в свое время «Битлы».
«Cloud nine» («Девятое облако») — альбом и одноименная песня Джорджа Харрисона. Это словосочетание обозначает еще и высшее блаженство.
Браво, Арсен! Очень интересно изложено все про наше время, про битломанскую юность! Практически как будто про меня написал))) Единственное - насчет песни GIRL на "Кругозоре"... Не выходила вроде она на гибком вкладыше, только в "Музыкальном калейдоскопе" под видом "английской народной песни"). А так - все точно описано, передал дух времени во всех красках. Язык и стиль изложения просто покоряют. Очень рад буду прочитать еще что-нибудь из Ваших воспоминаний!
