RSS:

	Статьи
	Периодика

Beatles.ru в Telegram:

YES - LIVE: TORONTO, JULY 2002

Есть несколько человек (или команд), которых мне отчаянно хотелось увидеть на концерте живьем. Эти - из их числа.

Во времена оные моим первым альбомом Yes случился супрафоновский Close To The Edge. 1973 год. Начиная с этого момента все, связанное с группой, представляло интерес by default, даже когда это ни малейшего интереса не представляло. Судьба Yes – это вся история классического арт- и прогрессив-рока во всей его первоначальной красе, унылости уставших 80-х и ренессанса рубежа веков. Жемчужины и цвет рок-эстетики второй половины ХХ века вперемешку с ужасающими по бездарности работами и муторными бесконечными концертами – вот парадокс существования. Удивительные музыканты, зачастую занимающиеся откровенной ерундой, но удивительные! Их прорыв в начале 70-х был совершен небывалыми для тех пор сочетаниям закрученных инструментальных партий, парадоксальных лейтмотивов, сложной ритмики и поднебесного многоголосия. Интонационно это было совершенно необычно, тип мелодики не походил ни на что, слышанное-писанное прежде, по форме их композиции относились скорее к фантазийным сюитам, чем к песням. Фактически разрушение стилистической ясности рок-н-ролла началось именно с таких, как Yes. За это их поначалу поднимали на щит, а потом предавали анафеме. Значительно позже, устав блуждать впотьмах, многие из арт-проггеров 70-х потихоньку возвращались к песенным структурам – только для того, чтобы убедиться, что ни черта они в собственно песнях уже не понимают, писать их если когда и могли, то теперь напрочь разучились, и диски их поэтому никому не нужны. С Yes в 80-х как раз это и произошло, но им хватило сил выстоять и дожить до наших дней, найдя баланс и не потеряв в-основном своей yes’овской стилистики. Последний на сегодняшний день их диск Magnification тоже проявляет все их стороны: удивительные по красоте мелодии, изысканно развернутые и исполненные музыкантами экстра-класса, соседствуют с «зияющими пустотами», заставляющими, сжав зубы, тихо материть графоманов от музыки, у которых не хватает ума вовремя остановиться. К счастью, таких моментов не очень много.

Помнится, на заре туманной юности, потрясенный масштабами и образами The Gates Of Delirium, я попытался ее перевести на русский. Результаты настолько устрашили, что у меня до сих по аллергия на их лирику. Однако, знающий народ все же считает поэтическую часть творчества группы довольно серьезной и даже как бы подчеркнуто высоко духовной. Высшие сферы, религия, масса символики, Восток – тексты, кажется, вполне под стать сюрреалистичным музыкальным образам. Кому интересно – убедитесь сами. И расскажите мне потом, если захотите...

И вот – часть, похоже, завершающая. Возвращение Рика Уэйкмана в стройные полысевшие ряды означает, на мой взгляд, эпилог, который, впрочем, может длиться десятилетиями (и, как говорил Беня Крик, пусть их живут сто лет!) Ожидать от группы, участникам которой уже под 60, чего-то свежего и нового – все равно, что требовать от русского человека жить мозгами, а не понятиями. Дорогие друзья! - хочется сказать. - Не ищите новизны в рядах ветеранов, которые свое лучшее отыграли 30 лет назад. Просто радуйтесь, что они по-прежнему с вами, относительно бодры, и даже улучшили свой профессионально-испонительский уровень – хотя бы отчасти и в ущерб былому рок-пофигизму.

Короче, я очень хотел посмотреть Йес живьем, и сильно переживал, что пропустил в прошлом году их шоу с симфоническим оркестром (а позже, уже посмотрев его на DVD, так и не понял, зачем им этот оркестр понадобился). Из всех арт-проггеров первого поколения именно Йес наиболее симфоничны по своему мышлению. «Многокрасочные развернутые масштабные полотна», как, бывало, писалось в учебниках по музыкальной литературе, по которым я учился – примерно такими фразами описывались «Шахерезада», «Прометей», «Исламей», «Мефисто-вальс», «Картинки с выставки», «Жар-птица», «Болеро» и прочие программные произведения титанов, ставшие основными источниками вдохновения тех будущих проггеров, которые смогли хоть раз в жизни сознательно дослушать их до конца.

Очень хотелось увидеть Йес еще и потому, что практически все их видео-концерты довольно однообразны и скучны. То есть, музыка, как правило, хороша, но ведь мы ходим на рок-концерты смотреть, а не слушать. Потому что послушать лучше и спокойнее дома, когда никто не орет в ухо “Welcome back, Rick!", "Jooooon!!!!!" или просто банальное “woo-hoo!!!!!!!", и когда каждый нюанс можно услышать почти в том виде, в котором музыканты его одобрили, покидая студию. Подлило масла в угасающий пламень и сообщение о возвращении блудного сына Рика Уэйкмана в ряды после долгого отсутсвия. Не то, чтобы я Рика сильно почитал – к подавляющему большинству его сольных опытов я отношусь довольно прохладно, и вообще стараюсь не поощрять графоманство в любой форме – но нельзя отрицать, что именно его участие в звездных годах Йес обеспечило группе подлинные высоты. И, кстати, он по-прежнему блестящий исполнитель, особенно когда ему сопутствуют равные сайдмэны. Сегодня, когда уцелевшие ветераны пачками возвращаются к тому, что испробовано годами и уже принесло заслуженные дивиденты, очередной возврат Рика в Йес воспринимается как естественное завершение круга. Даже если у него и остались какие-то личные проблемы с Джоном, о чем вовсю болтают многоопытные фаны, на музыке это не отразилось.

Сам мистер Уэйкман в одном из последних интервью даже как-то обиделся, когда ведущий попытался помянуть старое. «Когда играешь музыку, все остальное – побоку», - сказал, как отрезал. Вообще-то, его многолетнее отсутствие в Yes ощущалось разве что теми, кто, как и я, застрял в своем восприятии группы в самом конце 70-х. Длинная вереница клавишников, каждый из которых был по своему хорош, включая нашего земляка Игоря Хорошева (вылетевшего из группы по одной версии из-за отсутствия у него пресловутой грин-карты, что якобы лишало его необходимой свободы передвижания по миру, по другой – из-за чрезмерно свободного обращения с девицами из секьюрити, что, как вы понимаете, звучит гораздо привлекательнее), по большому счету, роли не играла. Как-то в разговоре с неким американским человеком Джеком, страшным фанатом группы, видевшим ее, по его словам, за 30 лет по крайней мере раз 20, я посетовал, что в последних альбомах Ladder и Magnification мало импровизаций, jamming’а и пр., на что получил исчерпывающий ответ – «а что ты хочешь? Yes всегда была группой Джона». Вот это мне как-то в голову не приходило.

Однако, Рик Уэйкман – это не статист, которого нанимают на один тур. Он один в состоянии противовесить всей команде. К тому же, несмотря на серьезные проблемы со здоровьем, детей нарожал (от разных жен, между прочим, уже дотянул до Генриха VIII, правда, без криминальных последствий) – и все играют, собственный бэнд уже можно собирать. Уэйкман интересен не только как икона, но в первую очередь как один из тех, с кого, собственно, все это прог-пиршество и началось. И, как выясняется, имеет во всем мире легионы поклонников. Трудно поверить, но на концерте я видел ребятишек лет 10-12, которые танцевали под музыку Yes и активно подпевали – судя по синхронным движениям губ. И еще слышал в перерыве разговор людей, прилетевших из Лондона и встретивших здесь своих земляков из Шотландии. И тут же пробирающийся сквозь толпу – дело во время антракта было – малый вскольз бросил, что сам из Анкориджа, Аляска, а на этом концерте он вместе со своим другом из Ванкувера. Впечатляет, не правда ли?

Билеты стоили недешево, 60 каксов за весьма средние места. (Это яркий показатель сегодняшнего рейтинга Yes на концертном рынке - примерно столько же стоили билеты на Роберта Планта, Сантану и Aerosmith – то есть звезд второй после Пола Маккартни, Элтона Джона и Rolling Stones величины. King Crimson же, Jethro Tull и Роджер Уотерс шли в среднем на 15 долларов дешевле. Что вообще-то ничего не означает – превосходящих большинство кассовых звезд Тони Левина, Джона Пола Джонса или Эрика Бердона можно посмотреть за двадцатку.) До меня наконец-то дошло, что излюбленное место летних рок-концертов Molson Amphitheater, на самом деле, поганая с точки зрения акустики дыра, где качественного звучания можно добиться только многочасовыми саунд-чеками, а слушать нужно оттуда, откуда вообще ничего не видно – с самых дальних рядов, уже за навесом, где летают чайки со всеми последствиями, а окружной пипл смалит все, что под руку попалось. «Хорошо видеть» и «хорошо слышать» в летнем амфитеатре, названном в честь главного канадского сорта пива – понятия взаимоисключающие. Зато собственно канадского аналога «Жигулевского» – море разливанное, девушки разносят по рядам прямо во время концерта. По пятерке за маленький стаканчик.

Никаких «разогревов» не было. При бравурных звуках «Жар-Птицы» Стравинского на сцену бодро вышли пятеро в пестрых нарядах. Я даже не успел начать их разглядывать, как вступление нон-стопом перешло в Siberian Khatru из Close To The Edge.

Должен с грустью заметить, что прошедшие годы их не омолодили. И хотя после Кита Ричардса я уже ни на кого не боюсь смотреть, временами все же не по себе. Yes – это не Rolling Stones со всеми их многолетними жизненными грехами, а довольно интеллигентная команда с такой же музыкой, жесткой дисциплиной и активным увлечением разными «продвинутыми» нью-эйдж-философиями. Может, поэтому они и не стараются казаться краше, чем есть.

Как шоумэны yes’овцы никогда не блистали. Объяснение, на мой взгляд, простое - их музыка столь напичкана музыкальными событиями, что на собственно шоу времени, сил и настроения уже попросту не остается. Но, пипл, до чего же здорово они... поют! Я знаю людей, которых уникальный тембр Джона Андерсона даже раздражает, но ведь он действительно классный вокалист, а уж втроем они буквально творят чудеса. Yes’овское многоголосие - давно уже классика жанра, но одно дело вытягивать сложные вокальные гармонии в спокойных студийных условиях, и совсем другое – на сцене открытого амфитеатра при почти 40-градусной жаре. Джон, Крис и Стив, безусловно, всерьез занимаются вокалом и наверняка проводят немало времени перед концертами на совместные распевки.

15. Roundabout
16. Yours Is No Disgrace

Соло Джона Андерсона было – подумать только! – вокальным. Чего-то он не очень чисто провокалировал про Торонто, но быстро вошел в колею, достал настоящую, как в греческих мифах, классическую лиру, и дело пошло веселее. Во второй части бенефиса включился тот, что в золотом макси-плаще, и вдвоем они доиграли уже все в полной красе. (Фанские сплетни о натянутых отношениях этих двух петухов одного насеста особо подчеркивают факт, что даже во время концертов они практически избегают общения, и, вроде бы, на торонтском это тоже бросалось в глаза. Может и так, но я этого не заметил.)

Последующий бенефис товарища Рика был длинным, многозвучным, красивым и не очень техничным. Знаменитый муг-саунд присутствовал – шеф до сих пор таскает с собой своего ветеранчика 70-х. Но все-таки режьте меня, не хватает энергетики Рику Уэйкману! Он хороший музыкант, когда играет в группе себе подобных, но его сольные работы, за редчайшим исключением, грешат многословием («многонотием») и полным отсутствием чувства меры. Впечатление, что он записывает и выпускает на CD свой каждый саунд-чек. Но иногда его посещает истинное вдохновение, и если у кого-нибудь достанет терпения внимательно перекопать кучи выпущенного на CD проходного материала, можно обнаружить подлинные жемчужины. То же самое было и с тем соло: несколько пассажей буквально захватили дух. На месте Рика какой-нибудь другой великий прог-графоман, типа Роберта Фриппа, остановил бы прекрасное мгновение, и поработал бы с этими пассажами минут 50, и потом издал бы под названием Project # … Но Рик не таков, ему есть что сказать миру, вот и слушайте... Соло, однако, в целом вышло чертовски хорошим.

LOVE