Еще раз о Серже Гензбуре и Джейн Биркин

К повторному выходу на экраны фильма «Слоган» - еще раз о великолепной и скандальной лав-стори. С комментарием сегодняшней Джейн Биркин, которая пожила и немного остепенилась.

Катрин Касто
Marie Claire 16 juillet 2007

«Не будь «Слогана», я бы никогда не переехала во Францию и никогда бы не познакомилась с Сержем. Уж не знаю, как бы тогда сложилась судьба, но у меня лично точно все получилось бы совсем не так прикольно.» Да и нам тоже, Джейн, было бы не так прикольно. Ведь из «Слогана» мог выйти обыкновенный шестидесятнический фильм, забавный лишь в меру своей винтажности. Творению Пьера Грембла, с его незамысловатым сценарием (женатый постановщик рекламных клипов по уши влюбляется в молоденькую англичанку), было на роду написано остаться просто документом эпохи. Но вот поди ж ты. Кино рождает миф: это не выдумка. Фильм, практически автобиография режиссера, был снят в 1968 году, - а в 1969 это уже была живая легенда о самой эротической паре года. Сегодня «Слоган» выходит на DVD с ранее не публиковавшимися фотографиями и интервью и комментариями Гензбура и Биркин конца 60-х. Перед нами - закулисная сторона самой культовой любви тех незабываемых лет. Оказывается, прямо как в лучших киносценариях, начиналась она далеко не радужно.

На роль Эвелины, юной красотки, в которую должен влюбиться герой, Серж (рекламщик, которого сыгрл Серж Гензбург), Пьер Грембла подумывал взять Марису Беренсон. Но, разъзжая по европейским столицам в поисках подходящей кандидатуры, он наткнулся в Лондоне на молодую англичанку в платье-мини. На кастинге Грембла ее просто высмеял. Что за нелепая манера одеваться, с такими-то ногами-макаронинами. «Ну так оплатите мне пластическую операцию, выправлю»,- ответила девушка. Ответила по-английски, потому что Джейн Биркин не только «дико» одевалась (мода на «лондонский свинг» до Франции в то время еще не добралась), но и не знала ни слова по-французски. Ее отобрали в числе претенденток на следующий этап проб. Метрдотель режиссера, китаец, помог ей зазубрить текст, в котором она ровным счетом ничего не понимала. Первые пробы на пару с Гензбуром. Едва завидев будущую партнершу, тот буквально сровнял ее с землей. Ему куда больше улыбалось сниматься с какой-нибудь представительной барышней вроде Марисы Беренсон, которая в жизни не играла в кино, но зато входила в число трех самых популярных в то время топ-моделей. В послужном списке никому не известной Биркин была только крохотная роль обнаженной натурщицы в фильме Микеланджело Антониони «Фотоувеличение». «Что же вы меня даже не спросите, как у меня дела?» - сказала она Сержу. В роли мерзавца Гензбур был неподражаем. «Потому что мне это в высшей степени безразлично.» Биркин ударилась в слезы. Но роль осталась за ней.

К съемкам приступили в атмосфере ледяной отчужденности. Жиль Верлан, биограф Гензбура, пишет, что Джейн жаловалась брату, Эндрю, когда тот приехал навестить ее в Венеции, на своего отвратительного партнера: «Этот урод меня в грош не ставит!» Гензбура тогда только что бросила Брижит Бардо, для которой он написал скандально известную «Я люблю тебя - и я тебя тоже нет». Никакого сравнения с ББ, мировым секс-символом, двадцатилетняя англичаночка с худющими ногами не выдерживала.

Фильм был задуман как история пылкой всепоглощающей страсти, Париж, Венеция... Между тем, каждая снятая сцена дышала отвращением партнеров друг к другу. Все шло к провалу. Чтобы спасти «Слоган», Грембла занялся сводничеством. Как-то в пятницу вечером он пригласил «влюбленных» поужинать втроем в ресторане «У Максима», - но сам дипломатично не пришел. После ужина Серж повел Джейн на танцы в клуб «Регина». «Там играли слошные медленные танцы. Он все время наступал мне на ноги. Я была в восторге. Таким он казался робким, неуклюжим.» В понедельник утром они явились на съемочную площадку взявшись за руки. Грембла был уверен: успех не за горами. Он писал сценарий о собственной любви, а снял в итоге любовь Джейн и Сержа. Саундтрек к фильму - их первая совместная запись.

Год 1969 вошел в историю благодаря им. В безумном вихре мая 1968 Джейн и Серж в прах разметали остатки буржуазной нравственности. Излучая невинность, они переступили все мыслимые законы. На накрахмаленных, затянутых в рюмочку вечеринках она появляется в мини-платье, с ивовой корзинкой в руке, он в джинсах и сиреневой рубашке. So sexy. Пока на рок-сцене беснуются «Роллинг Стоунз», Биркин и Гензбур лепят иной образ шестидесятых. Серж возвращается в студию и перезаписывает «Я люблю тебя - и я тебя тоже нет» с Джейн. Летом 1969 года сингл становится главным хитом. «Я двигаюсь вперед-назад в тебе, я двигаюсь вперед-назад, я сдерживаюсь… - Нет, сейчас же, давай!» ВВС не допускает пластинку к трансляции, то же в Испании, Италии, Бразилии и Швеции. Мировая слава. За сорокапяткой со штампом «Лицам моложе 18 лет слушать запрещено» охотятся подростки. На предпремьерном показе «Слогана» папарацци не дают звездной паре проходу. Фотография Джейн в прозрачном коротком черном платье - на первых полосах всех газет. Под платьем нет бюстгальтера. Это шестидесятые. Пресса громогласно возмущается. Поклонники устраивают овацию.

Их союз продлится двенадцать лет. Фильм ли смешался с действительностью в «Слогане» или наоборот? «В этой картине - приторная горечь, это дитя поп-арта и оральных контрацептивов», - пишет Андре Беркофф в журнале «Экспресс». Фильм оказался вещим. «Он был без ума от этой девушки, но не смог сделать ее счастливой, и она ушла от него», - объяснял Пьер Грембла. В 1980 г. Гензбур превратился в Гензбара - насквозь проспиртованного двойника. Джейн забрала дочерей и ушла. Серж поставил рядом с кроватью кинопроектор. Год за годом он пересматривал «Слоган» на потолке своей спальни, в полной темноте.

Интервью

Джейн Биркин сняла собственный фильм - «Боксерские схватки». Как и в «Слогане», в нем не отделить правду от вымысла. Так причудливо ее первая кинороль подводит к ее первой полнометражной режиссерской работе. Актриса, певица, постановщик, она переосмысливает свои воспоминания, воскрешает к жизни ушедших, благословляет живых. Взгляд на жизнь, что идет своим чередом и проходит, на любовные увлечения, которые сплетаются и расплетаются, на любовь, которая остается с нами и никогда не умрет. Беседа о жизни, которая не проходит бесследно.

Несколько лет назад у моей матери сгорел дом, прямо у нее на глазах. Все вокруг убивались: бедняжка Джуди, все ее воспоминания сгорели дотла! Я помчалась в Лондон, позвонила сестре, она приехала раньше меня. Сестра говорит: «Мама тут отмечает новоселье, пьет шампанское с грузчиками». Моя мама была бы радешенька, чтобы все коробки с письмами сгорели. Когда она увидела, как полыхает ее свадебное платье, она нашла, что это очень романическая сцена. Она была в восторге. Она не стала рыдать о потерянном, она стала легкой, как бабочка.

Как говорит моя героиня, у нее есть право на будущее. Пусть туманное, но будущее.

Ему хотелось, чтобы в этом фильме я выглядела иначе, чем во всех остальных, в которых мне привелось сниматься потом. (На концерте в «Батаклане» в 1987 г. у меня тоже была короткая стрижка.) Серж поехал ко мне через весь Париж с маникюрными ножницами, заявив, что будет меня стричь сам. Я тогда постриглась, чтобы не привлекать внимания к своей внешности, чтобы не заслонять музыку и слова Сержа. Он хотел, чтобы я накрасила губы блеском, я отказалась. Он весь издергался. Ему нравилось, чтобы я была нарядной, женственной. «Слушай, - говорит, - ну сделай ты над собой усилие!» А я ему: «Нет, я вообще оденусь пацаном, надену брюки и мужскую рубашку.»

Да, когда привелось жить с выдающимся человеком, окружающие ведут себя так, как будто вы по-прежнему с ним, как будто после него у вас в жизни больше никого не было. А тем более если он умер, - то это еще на ступеньку выше. Смерть делает человека неуязвимым. Вы больше не можете припомнить ни единой его оплошности. Память действует избирательно, как стиральная машина.

Мне противна сама мысль - переворачивать страницу! Меня то и дело спрашивают: вы закрыли страницу? Нет, закрыть страницу нельзя. Но для Пикколи я нашла вот такие слова.

Когда я познакомилась с Сержем, я была влюблена в композитора Джона Барри, а Серж еще был без ума от Брижит Бардо. Как-то вечером, во время съемок «Бассейна» Жака Дере в Сен-Тропе, мы с Сержем пошли ужинать в ресторан. Вдруг входит Брижит Бардо. Он аж весь побелел. Да и я тоже хороша: в Лондоне как-то увидела на улице, со спины, Джона Барри, он вел за руку Кейт (дочь Барри от Джейн Биркин - прим. ред.); так Серж застал меня в слезах, я наполовину высунулась из окна. Но понемногу, со временем, приходишь к тому, что разные образы накладываются друг на друга. Самый первый образ всегда с нами, на нем, как по канве, вышиваются какие-то другие узоры, и под конец посмотришь издалека - а все в итоге совсем иначе выглядит. Но я не думаю, что можно человека стереть из памяти. После Сержа… надо иметь немало выдержки, ведь когда я беру такси, нет такого шофера, чтобы не обернулся ко мне и не сказал: «Нам его так не хватает!» Счастье еще, если мне это говорят при человеке, который тоже любил Сержа и относится к этому спокойно.

Разумеется, они же знали только Сержа. Они понятия не имели, кто такой Джон Барри, хотя в Англии и в США он невероятно знаменит, как Густав Малер! Французские журналисты зачастую ничего не знают о Жаке Дуайоне, который вошел в мою жизнь после Сержа. Это таинственная фигура. Он ошеломляюще красив, как чистокровный индеец, от такой красоты дыхание перехватывает. Никто им не интересовался: он же режиссер-постановщик, а режиссер-постановщик - это тот, кого не видно. Жак снял про меня фильм - «Блудная дочь». Он не считал меня дурочкой. Он дал мне роль, потому что полагал, что мне хватит ума понять его историю. Вот так меня с места в карьер наделили умом.

Когда кого-то любишь, это значит - кого-то находишь. Серж нашел во мне ребенка, девочку, которая носится наперегонки с братом по пляжу, двенадцатилетнюю красотку, он нашел во мне напряженность, томление, готовое разрешиться взрывом. Вот эту меня он нашел и вытащил на поверхность. На это ушли три фильма и все годы, что мы прожили вместе.

Все права на исходный материал принадлежат, я так думаю, журналу "Мари Клер". Во всяком случае, я на них не претендую. А права на перевод, наверно, все-таки мои :)